Добавить статью
5:58 19 Января 2012 29079
Аттила – предок кыргызов
(часть XIII)

Начало

Часть XII

ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ПЯТОЕ, обусловленное археологическими данными новейшего времени.

При привлечении историко-археологических артефактов (предметов, созданных человеком) гуннского периода в качестве доказательств нашей гипотезы об окружном пути – через Европу – переселения древних кыргызов с Алтая на Ала-тоо мы опирались на отчетно-архео-логические данные, в основном, немецких ученых, которые пользуются в этой отрасли исторической науки заслуженной славой (вспомним, хотя бы немца Г. Шлимана, нашедшего и раскопавшего остатки Трои в XIX в.). Это все тот же уже упомянутый нами исторический труд, основанный на сведениях из археологии, Г. Шрайбера «Гунны» [Schreiber H. «Die Hunnen», Düsseldorf und Wien, 1976], а также справочный путеводитель-каталог археологических реликвий гуннского периода германского исторического музея Пфальц-Шпейера [«Attila und die Hunnen», Stuttgart, 2006], известный историко-археологический труд Франца Альтхейма [Altheim Fr. «Die Hunnen in Osteuropa. Ein Forschungsbericht», Baden-Baden, 1958] и др. Был также использован труд известного венгерского археолога-гуннолога И. Боны, тесно сотрудничающего с немецкими учеными-археологами и издавшем свой фундаментальный труд на немецком языке [Bona I. «Das Hunnenreich», Stuttgart, 1991]. Для соотнесения и сопоставления историко-археологических сведений азиатского и европейского периодов был использован коллективный труд по археологии российских советских ученых [«Вопросы археологии Хакасии», кол. авторов: Асочаков В.А., Ларичев В.Е., Сунчугашев Я.И. и др., Абакан, 1980].

Если наложить карты мест раскопок всех вышеназванных ученых, где были найдены исторические артефакты гуннского периода, то выявляется картина, полностью соответствующая нашей гипотезе: Алтай и его окрестности, североказахстанские степи, северная часть междуречья рек Урала и Волги, северная часть южнорусской степи на линии Волгоград-Харьков, средняя часть Украины, северная румынская сторона дунайской низменности, среднедунайская венгерская равнина, различные европейские области: южная Германия, территории Голландии и Бельгии, северная и южная Франция, северная Италия и горные альпийские области; если мысленно представить путь гуннов назад, то: южная болгарская сторона дунайской низменности, Балканы, Малая Азия, Сирия, Ливан, Палестина, Ирак, Иран, Закавказье, Предкавказье (другой поток отхода гуннов назад: Причерноморье, Крым), далее: прикаспийская низменность, южноказахстанские степи и Ала-тоо с его окрестностями. Геграфия раскопок гуннского периода имеет форму продолговатого полукруга, где концами полукруга выступают горы Алтай и Ала-тоо.

Отметим также, что исторические артефакты гуннского периода находили в прошлом веке и английские археологи на территориях Северной Африки и Англии [см.: Howarth P. «Attila – der Hunnenkönig. Mann und Mythos», Freiburg – Basel – Wien, 2001, S. 15].

Поскольку гунны, или гуннокыргызы, представляли собой кочевой народ, постольку они не строили никаких долговременных жилищ, укреплений и городов. Основные исторические артефакты гуннского периода археологи находят в их захоронениях. Разумеется, гуннские захоронения не были единообразными и унифицированными, различались в зависимости от возраста и пола усопшего (мужские, женские), от его социального статуса (богатые, простые), в зависимости от различных других объективных или субъективных обстоятельств (состояние войны, превалирование каких-либо анималистических или религиозных верований, племенная принадлежность и т.д.).

Но общая основа гуннских и древнетюркских захоронений наиболее адекватно представлена, на наш взгляд, в нижеследующем описании:

«Глубина могилы составляла примерно два метра. На дне могилы выкапывали боковую нишу для умершего и его вещей. В могилу опускали умершего в войлоке. Укладывали его в приготовленное на дне могилы боковую нишу, а рядом укладывали снятую с него верхнюю одежду. Умерший в могиле должен был лежать головой на северо-восток. Боковую нишу, где лежал покойник, закладывали досками. Это маленькое помещение становилось его домом. Вместе с умершим погребали его лошадь, которую убивали у могилы, а также одежду, седло, стрелы, луки, металлические котлы (как походную принадлежность) и т.д. Пуговицы с одежды срезали. Воротник с шубы снимали. С умершим не клали предметы с режущими частями: нож, топор, ножницы. Если с умершим все же клали нож, иголку или ножницы, то предварительно их ломали. Испортив бытовые предметы и одежду, вещи превращали в их противоположность. Кроме того, лишение умершего человека пуговиц, воротника и других деталей одежды живыми символизировало вычленение его из светлого мира.

С женщинами погребали овец, убитых у могилы, и женские предметы, необходимые для шитья и т.п., принадлежащие умершей. В детскую могилу клали игрушки из бересты. После того, как все уложили в могилу, каждый присутствовавший на похоронах трижды бросал в могилу по горсти земли. Затем могилу закапывали. Сани, телегу или таски, на которых был привезен умерший, разламывали и оставляли на могиле, тут же бросали черенки лопат, использованных во время похорон. С собой с места погребения можно было унести лишь части орудий» [Безертинов Р.Н. «Тэнгрианство – религия тюрков и монголов», Казань, 2004, с. 145].

Захоронение павших гуннских воинов во время военного похода описывается А. фон Беком нижеследующим образом:

«Каждая сотня похоронила своих павших воинов, выкопав в мягком грунте заступами, копьями, мечами и кинжалами могилы глубиной в две трети человеческого роста. На дно положили конскую попону из кошмы, на которой обычно спал погибший. Сверху мертвое тело укрывали его же овчинным полушубком. По правую руку клали личное оружие: меч, лук и стрелы, с тем, чтобы он мог достойно явиться в небесное воинство всемогущего Тенгири-хана. По его левую руку легли личный медный или железный котелок и деревянная ложка, чтобы было из чего питаться у небесных костров. Засыпали могилы, над каждой соорудили небольшой плотно утрамбованный холмик, в центре которого водрузили деревянный крест с двумя поперечными перекрестиями – всеобщей тамгой гуннского эля. Эти кресты были изготовлены из древка копья павшего воина. Сотенные знахари прочитали краткие молитвы по такому трагическому случаю. Тронулись в путь, никоим образом не заботясь и даже не помышляя о том, как, кем и когда будут захоронены убитые сарматы» [Бек фон А. «Гунны», кн. I, Бишкек, 2009, с. 197].

Тот же автор представляет описание различных видов захоронений у гуннских племен сабиров и биттогуров, причем захоронений знатных людей:

«Потом прощались с покойным туменбаши боевым ханом Назаром. По обычаю племени сабиров, его захоронили на самом берегу неширокого притока Дуная в глубокой квадратной могиле, завернув в белые кошмы и положив рядом с ним все его драгоценное оружие: меч и кинжал в ножнах, отделанные золотом, серебром и редкими каменьями – сапфиром, рубином, агатом; усиленный золотыми пластинами дальнобойный лук и двадцать четыре стрелы с серебряными наконечниками, а также золотые нашейные кольца, наручные браслеты, золотые и серебряные монеты большого достоинства. Весной будет половодье, могилу размоет, хищные рыбы, водяные крысы и мыши поедят тело багатура. А все остальное будет унесено в море и станет достоянием небесной Умай-аны, которая является также и хозяйкой морских глубин. На похоронах хана сабиров Назара никто из других племен не был допущен, даже сам великий каган биттогур Ульдин, таков был сабирский обычай. Только сабиры могут сохранить тайну захоронения своего сородича, чтобы безродные малаи и кулы не ограбили бы скоротечно могилу. Поминальная трапеза была устроена уже после похорон в ауле.

И, наконец, далеко после пополудни прощались с биттогурским великим багатуром Агапом. В полконского перехода от главного орду был найден ряд естественных невысоких холмов, среди которых двадцать один германский кул – пленные вестготы, вандалы, скиры и другие, которые еще не успели выкупиться – вырыли глубокую цилиндрическую яму; внутри ямы было выкопано сбоку квадратное помещение. Его дно выложили ровными камнями, а по бокам потолок закрепили столбами с поперечными деревянными перекладинами. Смелого мертвого героя Агапа уложили в самых нарядных одеяниях на черную кошму, рядом поклали его дорогое оружие, золотые кольца и браслеты, казанок с вареным мясом и кувшин с молоком, сверху укрыли белой кошмой, заделали камнями и глиной выход из квадратного помещения в круглую яму, потом засыпали ее и сверху насыпали холм. На другой год весной этот заросший зеленой травой холм уже ничем не будет отличаться от таких же соседних.

Там же было организована для сотни мужчин-биттогуров, провожающих в последний путь своего сородича, траурная трапеза. В большом медном казане сварили мясо молодой жирной яловой кобылицы. Запивали кумысом. После поминок выкопали еще одну яму, куда сбросили котел, несваренные остатки животного (внутренности, шкуру, ноги и голову), обглоданные кости, бурдюки и посуду из-под кобыльего напитка и также насыпали похожий на другие холм.

После поминальной еды всех германских рабов привязали за руки к арканам и потащили на конях далеко от места захоронения, за десять румийских миль. Там, в дубовом лесочке, все они были зарублены и брошены. Их души пойдут на гуннские небеса прислуживать духу-арваху бесстрашного воителя Агапа. А их тела достанутся уже сегодня лесным крысам и мышам, диким кабанам, шакалам, гиенам и грифам. Через пару румийских часов не останется даже костей от них. Обглоданными человеческими костями любят питаться отвратительные и страшные красноглазые и круглоухие гиены» [цит. соч., кн. II, с. 404–405] [подчеркнуто нами. А.Б.].
У гуннов культивировались захоронения ритуальные, «дайылган», когда село или айыл получало траурное известие о гибели воинов в далеком походе. А. фон Бек описывает «дайылган» таким образом: «Обычно, когда приходила весть о гибели джигитов из кочевья, все оставшееся мужское население от мала до велика устраивало похороны: забивали вороного жеребца возрастом от трех до пяти лет, варили мясо в нескольких казанах за аулом, там же рядом выкапывали большую могилу, куда сбрасывали обглоданные кости жертвенного животного. Закапывали могилу, сверху насыпали плотный холм, на который водружали крест с двумя перекрестиями – общегуннскую тамгу – и на верхнее острие креста надевали лошадиный череп. Считалось, что жеребец черной масти перевезет души погибших биттогуров в небесные тумены Гэссер-хана» [цит. соч., кн. I, с. 182].

В означенных выше историко-археологических трудах европейских (немецких) ученых представлены фотографии артефактов гуннского периода, мужские и женские, которые классифицируются также как собственно гуннские, так и принадлежавшие союзникам гуннов: аланам, славянам и германцам.

Часть XIV
Амангельды Бекбалаев, доктор филологических наук, профессор, декан гуманитарного факультета Кыргызско-Российского Славянского университета.

Стилистика и грамматика авторов сохранена.
Добавить статью

Другие статьи автора

20-04-2012
Аттила – предок кыргызов
(часть XXIII, окончание)
43498

13-04-2012
Аттила – предок кыргызов
(часть XXII)
43440

02-04-2012
Аттила – предок кыргызов
(часть XXI)
45948

23-03-2012
Аттила – предок кыргызов
(часть XX)
33012

13-03-2012
Аттила – предок кыргызов
(часть XIX)
38693

02-03-2012
Аттила – предок кыргызов
(часть XVIII)
22927

17-02-2012
Аттила – предок кыргызов
(часть XVII)
62254

10-02-2012
Аттила – предок кыргызов
(часть XVI)
26833

02-02-2012
Аттила – предок кыргызов
(часть XV)
27368

26-01-2012
Аттила – предок кыргызов
(часть XIV)
26541

Еще статьи

Комментарии
Комментарии будут опубликованы после проверки модератором.
Для добавления комментария необходимо быть нашим подписчиком

×