Систематическое изучение древних караванных трасс на севере Кыргызстана, в том числе и в Иссык-Кульской области, началось на рубеже 1940-х гг. — после того, как советский исследователь А.Н. Бернштам предположил, что основной караванный путь когда-то проходил здесь не через Боомское ущелье, как предполагалось раньше, а по Чон-Кеминской долине с выходом в Иссык-Кульскую котловину (Бернштам А.Н. Археологический очерк Северной Киргизии... — С. 80.). Заметим, данный переход пролегал достаточно высоко — в 3 931 метрах над уровнем моря. Надо полагать, такой путь существовал и в средние века, о чем, помимо археологических, исторических и географических данных, свидетельствует местная топонимика, в частности, названия многочисленных горных перевалов, через которые проходили пути сообщения жителей Прииссыккулья, Кеминской долины и ряда других областей региона.
Что касается Боомского ущелья, оно, судя по всему, было одним из наиболее опасных мест в здешней системе транзитных караванных путей (Бернштам А.Н. Чуйская долина. Труды Семиреченской археологической экспедиции // МИА. — 1950. — № 14. — С. 26.). Данный путь проходил по руслам Кочкора и ряда других рек. Глубина бортов ущелья варьируется в пределах 300–500 и 600–700 м. Длина же ущелья составляет 22 км. Верную оценку транспортного и стратегического значения этой караванной трассы дали еще первые исследователи Боомского ущелья. В период с 1860 по 1862 год здесь дважды производилась топографическая съемка местности в двухверстном масштабе, изучались особенности рельефа, его топография. Так, в 1862 г. на топографическом планшете была воспроизведена дорога, протянувшаяся по левому берегу реки Кочкор от Иссык-Кульской котловины до выхода ее в Чуйскую впадину.
Направление Южно-Иссык-Кульской ветви караванного пути из Верхнего Барскауна — через перевалы Барскаун и Бедель стало очевидным фактом, подтвержденным в средневековых источниках. В частности, свидетельства китайских летописцев, например ханьские летописи VII столетия, также подтверждают, что здешние караванные тропы проходили главным образом по северному берегу Иссык-Куля, через перевалы Музарт и Чигу (Шаты). На западе, через Боомское ущелье, он выходит в Чуйскую долину (Табышалиев С.Т. Киргизстан на Великом Шелковом пути. — Бишкек: Кыргызстан, 1992. — С. 8.).
Для уточнения маршрута прохождения здешнего участка трассы Великого Шелкового пути и транзитных путей сообщения необходимо выяснить точное место расположения важнейших древних и средневековых очагов цивилизации в Прииссыккулье, в частности, городов Чигу, а также Барскауна и Сикуля. В последнее время выдвинут ряд гипотез о локализации столицы усуней. В частности, кыргызстанские исследователи В.М. Плоских и В.П. Мокрынин (Мокрынин В.П., Плоских В.М. Иссык-Куль: затонувшие города... — С. 90, 163.) идентифицируют с Чигу развалины городища Сары-Булун на восточном берегу озера.
В свою очередь, кыргызстанец О. Караев достаточно подробно исследовал другую трассу — Южно-Киргизскую, проходившую некогда между Узгеном и Верхним Барскауном, а также Восточным Туркестаном (Караев О. Арабские и персидские источники IX–XII веков о киргизах и Киргизии. — Фрунзе: Илим, 1968. — С. 62–79.). Нуждается, впрочем, в научном обосновании предположение этого ученого о том, что на участке от Среднего Нарына к Восточному Прииссыккулью путь мог пройти по трассе пролегающей там ныне автомагистрали.
Но вернемся к рассмотрению артефактов гораздо более ранних времен. Самым древним памятником эпохи камня на Иссык-Куле и одним из древнейших в Киргизии является нижнепалеолитическое месторождение Боз-Бармак. Историческая дата 100 тыс. лет назад совпадает с географической датой — около 100 тыс. лет назад Иссык-Куль приобрел очертания, близкие к современным. К мустьерскому времени (40–30 тыс. лет до н. э.) относится стоянка Тосор. Стоянка, раскопанная таджикистанским археологом В.А. Раповым и его кыргызстанским учеником М.Б. Юнусалиевым (в раскопках, будучи еще лаборантом, участвовал в 1970-е гг. историк В.М. Плоских, ныне академик НАН КР), расположена на довольно высокой террасе по правому берегу реки Тосор в 1,5 км от озера Иссык-Куль. Громадное количество сколов и осколков наводит на мысль о том, что здесь была стоянка — мастерская, где изготавливали орудия труда и оружие для охоты (Юнусалиев М.Б. Каменный век Киргизии. — Фрунзе, 1979. — С. 11–12.).
Несомненно, что и за последние 100 тыс. лет очертания берега менялись. Озеро расположено в высокосейсмичной зоне молодых гор. Землетрясения бывают довольно часто. Есть свидетельства изменений очертания побережья в XIX в. Так, вслед за Верненским землетрясением 8 июня 1887 г. на северном берегу озера в районе г. Чолпон-Аты «близстоящий берег Иссык-Куля на протяжении сотен сажен опустился ниже своего прежнего уровня и погрузился под воду» (Зеланд Н. С берегов Иссык-Куля // Туркестанские ведомости. — 1891. — № 35, 36.). При землетрясении 29 июня 1889 г. в некоторых местах «берег понизился и уменьшился, а уровень воды повысился» (Иванов П.П. Материалы по археологии котловины Иссык-Куля // Известия АН Кирг. ССР. Вып. III. — Фрунзе, 1957. — С. 65–107.). В результате землетрясения 1910 г. топография местности между селами Ойтал и Ананьево совершенно изменилась за счет вновь образовавшихся провалов, обрывов и складок, а в районе с. Григорьевка даже раскололись и обрушились громадные скалы (Берг Л.С. Озеро Иссык-Куль // Берг Л.С. Избранные труды. — Т. III. — М., 1960. — С. 77–85.).
При изучении вопроса о происхождении затонувших городищ и могильников ученые учитывают и эти обстоятельства. Академик Л.С. Берг писал, что «подводные развалины на Иссык-Куле обязаны своим происхождением опусканию части берега вследствие землетрясения», а не единовременному «грандиозному» провалу, как полагают некоторые авторы (Берг Л.С. Озеро Иссык-Куль... — С. 78.).
Однако точка зрения Л.С. Берга тоже оказалась недостаточно обоснованной. Дело в том, что тектонические изменения в результате землетрясений происходят на сравнительно небольших участках берега, тогда как древние затопленные памятники расположены вдоль всех берегов озера. Это свидетельствует о том, что подъем воды в озере, равно как и опускание берега, был не местным, а тотальным актом.
А.В. Шнитникову, одному из видных физико-географов страны, удалось доказать, что уровень озера подвержен крупным длительным колебаниям, которые непосредственно связаны с общими многовековыми климатическими изменениями в северном полушарии. Ученый установил несколько фаз максимального подъема (трансгрессии) и максимального падения (регрессии) уровня воды. Период между двумя самыми мощными трансгрессиями, по Шнитникову, равен приблизительно 1850 годам. Одна из них была где-то на рубеже новой эры, другая — на рубеже XVIII–XIX вв. В последний период трансгрессии уровень воды в Иссык-Куле был на 12–13,5 м выше современного, и часть своих вод через протоку Кутемалды (близ г. Рыбачье) озеро сбрасывало в реку Чу (Шнитников А.В. Иссык-Куль: Природа, охрана и перспективы использования озера. — Фрунзе, 1979. — С. 9–14.).
На основании многочисленных письменных источников, картографических и археологических материалов кыргызские ученые — географ С.У. Умурзаков и археолог Д.Ф. Винник — определяют четыре фазы высокого и четыре фазы низкого стояния уровня вод озера Иссык-Куль.
Добавим, что смена культур происходит на пике высокого уровня стояния вод озера, а наивысший расцвет сменяющих друг друга культур происходит на самом низком уровне стояния вод, но трансгрессии озера могли быть плавными, постепенными, а могли быть катастрофическими, связанными с природными катаклизмами: бурное таяние ледников из-за высоких летних температур, сброс моренных озер, землетрясения, селевые потоки большой мощности, идущие в озеро с двух сторон — с севера и юга; все это могло вызвать резкий подъем уровня озера и затопление прибрежных поселений.
