Добавить статью
11:02 14 Февраля 2020 Обновлено 10:46 29 Января 2021 21073
Большая игра. По мнению американского географа Э.Хантингтона, российская колонизация Центральной Азии принесла мир и спокойствие кыргызам

Читать предыдущую часть: «Большая игра» России и Великобритании в Центральной Азии и кыргызы

Экономические факторы сопровождались также проблемами во внешнеполитическом курсе России, который в середине XIX века также испытывал не лучшие времена. Российская империя, проиграв один из своих восточных проектов за господство на Ближнем Востоке, Крымскую войну 1853-56 гг., и подписав неравноправный Парижский договор (1856 г.) по которому лишалась территорий на Дунайском полуострове и Турции, получив блокаду Балтийского моря и дипломатическую изоляцию на международной арене, активно стала искать возможности для экономической стабилизации, политического реванша и возврата былой военной славы. И в этот нелегкий исторический момент Центральная Азия стала для нее спасительным кругом. Мы отчасти согласимся с мнением Г.А.Хидоятова о том, что до 90-х годов XIX века для России среднеазиатский вопрос являлся «...подспорьем в решении основного вопроса - вопроса о черноморских проливах. Для нее завоевание Средней Азии до некоторой степени было вынужденным политическим шагом, тогда как для Англии среднеазиатский вопрос включал широкий комплекс самостоятельных проблем экономического, политического и военного порядка»21. Мы считаем, что уже с середины XIX века у России формируется самостоятельное центрально-азиатское направление во внешней политике, и необходимость его реализации для достижения колониального господства в Азии.

В отличие от России, Великобритания к моменту апогея Большой игры, т.е., ко второй половине XIX века, являлась одним из значимых лидеров международной экономики и политики. Говоря словами известного американского политолога З.Бжезинского мощь Великобритании была создана: «...благодаря сложной комбинации из географических открытий, торговли и завоеваний». В 1860-1914 гг. она владела колониями с населением 400 млн человек и площадью 11 млн кв. миль22 или 17,6 млн кв. км. Другие крупнейшие державы того времени имели гораздо меньше. Так, Россия обладала территорией в 18 млн кв. км, с населением в 74 млн человек, республиканская Франция около 10 млн кв. км с населением в 50 млн, а Германия в 3 млн кв. км с населением 12 млн человек23. Самый сильный военно-морской флот обеспечивал Великобритании военную и финансовую неуязвимость. Во внешнеполитическом курсе, Великобритания придерживалась политики равновесия сил и полагалась на поддержку европейских стран, в частности Франции в ослаблении амбиций России и Германии к мировому господству.

В первой четверти XIX века в Великобритании усилилась пропаганда о русской угрозе Индии и ее безопасности. Российские дипломаты пытались показать необоснованность этих заявлений и уладить эти недоразумения. Они предложили Великобритании, во-первых, прекратить интриги в странах Центральной Азии, во-вторых, ограничиваться в своей деятельности лишь конкуренцией на поприще промышленности и не допускать борьбы за политическое влияние, и последнее, сохранить независимость промежуточных стран: Афганистана и Персии24. Однако британские власти не спешили вступать в переговоры и обсуждать предложенные перспективы в урегулировании сфер влияния и господства в Азии, зато к середине XIX века они стали разрабатывать стратегии увеличения удельного веса внешней торговли страны и продвижения английских товаров в центрально-азиатском регионе.

Озабоченность этими вопросами отражается в выступлении одного из членов Британского парламента Денби Сеймура во время обсуждения в 1858 году в Парламенте предложений о создании специального комитета для изучения возможностей продвижения английской внешней торговли в центрально-азиатском регионе. «Ничего не может быть более важного для нашего политического господства, чем развитие нашей торговли с Центральной Азией, и ничего нет легче, чем расширить ее почти безгранично. Осуществляя это, мы обогатимся сами и цивилизуем Центральную Азию»25. Разработанная программа не заставила себя ждать долго. Вскоре англичане стали интенсивнее завозить свои товары на рынки Бухары, Коканда, Хивы, Кашгара, Яркенда по стоимости дешевле, чем российская текстильная продукция. Перевозка английских товаров осуществлялась через Трапезунд, Эрзерум и Тебриз к северной Турции и Ирану, а оттуда в центрально-азиатские города и Восточный Туркестан. Как отмечал военный чиновник и первый староста г.Пишпек М.А. Терентьев: «Что касается Кашгара, то нам предстоит еще много работы: англичане высказали твердое намерение овладеть этим рынком во что бы то ни стало, и сделали в этом направлении уже довольно много»26. Англичане стали задумываться и о морской торговле через реку Инд, а затем Амударью.

Таким образом, к началу завоевания Центральной Азии Российской империей в середине XIX века международный экспансионистский проект под названием «Большая игра» уже созрел в умах военных и политиков обеих стран, реализация которого на первоначальном этапе была поручена военно-научным экспедициям, в составе которых находились путешественники и исследователи. И как свидетельствуют архивно-документальные материалы и исследования современных авторов, противостояние между Великобританией и Россией, поставившими на кон целый регион и народы Центральной Азии, являлось не открытым военным противоборством, а относительно мирным и засекреченным соперничеством. Военно-дипломатические круги Великобритании, Франции и Германии использовали ученых-путешественников в качестве орудия в разведке возможностей торгово-экономической экспансии, а затем и возможной колонизации Центральной Азии. Таким образом, одна из стратегий российско-британского соперничества осуществлялась в границах торговли, другая обнаруживала себя в исследованиях и открытиях, а третья, лежала в плоскости переписок российских и английских военных и дипломатов. В этом отношении справедлива мысль российского исследователя А.В.Постникова: «Там, где речь шла об информации, имевшей существенное геополитическое значение, подлинные материалы географических исследований и картографические документы классифицировались как секретные, и их свободное распространение не допускалось ни российскими, ни британскими властями»27.

В круг задач путешественников и исследователей входила разведка экономического потенциала и политического положения центрально-азиатских государств и племен, изучение естественно-географических и антропологических особенностей края. Как верно отмечает кыргызский историк Б.Жумабаев: «…С середины XIX века российские научно-прикладные исследования проводились более целенаправленно и систематически в интересах хозяйственного освоения Туркестана…»28. Финансовое и материальное обеспечение военно-научных экспедиций в основном осуществлялось за счет правительственных средств и отчасти других общественных или частных фондов. К примеру, известному зоологу и путешественнику Н.А.Северцову, участвовавшему в военно-научной экспедиции 1864-1865 годах в Центральную Азию была выделена финансовая помощь от Российского Военного министерства и пособие в 500 рублей от Русского Географического общества29. А если вспомним английскую экспедицию Д.Форсайта (сентябрь 1873-апрель 1874 гг.), которая насчитывала 300 человек и 550 вьючных животных и по полученным результатам внесла огромный вклад в «золотой фонд изучения Центральной Азии»,30 то вполне очевидно, что «колониальный заказ» соперничающих государств, в частности России и Великобритании, непосредственно реализовывался через деятельность путешественников. Германия и Франция, в меньшей степени претендуя на права колониального захватчика региона, все же стремились держать регион в орбите своих научных интересов. К примеру, с 20-х годов XIX по начало XX вв. из Франции было снаряжено несколько крупных экспедиций в Центральную Азию, по итогам которых были опубликованы солидные труды31.

Как отражают сведения путешественников и архивно-документальные материалы сроки пребывания западных путешественников в регионе контролировались российскими военно-дипломатическими ведомствами32. И по этой причине западным «вояжерам» не всегда удавалось полно и корректно зафиксировать нужную информацию.

Как же иностранные поданные, в том числе и путешественники, проникали в колониальные владения Российского государства? На этом вопросе остановимся несколько подробнее, т.к. процедура въезда и выезда иностранцев в русский Туркестан влияла на результаты экспедиции и качество информации. Как отражают документы из архива канцелярии Туркестанского генерал-губернаторства, ограничения на въезд касались всех иностранцев. В изучаемый период проникновение иностранцев на территорию уже Русского Туркестана осуществлялось в рамках процедур и правил въезда иностранцев в пределы Российского государства и Туркестанского генерал-губернаторства. Центральные и туркестанские военно-дипломатические ведомства проверяли цели и сроки путешествия, выявляя политическую и даже религиозную благонадежность участников экспедиции.

«Иностранным подданным, за исключением лишь поданных сопредельных в Туркестане среднеазиатских стран (Персии, Афганистана, Китая, а также индусов) для посещения края обязаны предварительно испросить на то через своих дипломатических представительств разрешение Военного министра, без какового разрешения никто из них и ни с какой целью не может прибыть в Туркестанский край. Что же касается подданных сопредельных с краем стран, то таковые для посещения обязаны испросить разрешения генерал-губернатора»33. Так, французский путешественник венгерского происхождения Мезо де Ковесд Уйфальви в 1880 г. в своей записке генерал-губернатору Колпаковскому просил о содействии в прохождении пути из Омска до Верного34.

Очень часто в помощь западным экспедиторам выделялись русские солдаты или казаки, которые обеспечивали им помощь и в то же самое время неусыпный контроль за ними. Как свидетельствует архивный документ: «Только усиленный надзор явится главным средством для противодействия разведывательной деятельности иностранцев (подч. нами – Ч.Т.)»42. Безусловно, в условиях тотального контроля получение информации становилось крайне затруднительным. Но вместе с тем, путешественник находился в эпицентре межэтнического и культурного диалога, непосредственно участвуя в передаче определенных знаний и технологий. В этом смысле позиция путешественников совпадает с позитивистским подходом, при котором колонизация рассматривается не только как выкачка сырьевых ресурсов и порабощение, физическое и морально-психологическое насилие над местными народами и племенами, но и в то же самое время, как трансформация традиционного общества в развитое индустриальное и внедрение в него технологических и культурных достижений более развитой культуры, и как мобильное «знание и сила» в «контактной зоне»43.

По мнению путешественников, российская колонизация была цивилизационным благом для народов Центральной Азии. Так, по мнению американского географа Э.Хантингтона, она принесла мир и спокойствие кыргызам. Приезд русских, которые теперь управляют большинством местных племен, делает очень много хорошего в создании мирной и безопасной страны и в обеспечении хороших рынков корма для стада. К их счастью, это также добавило такую роскошь как чай, сахар, хлеб и дешевую хлопковую ткань, доступную для всех44. Цивилизационная миссия и роль России положительно оценивалась не только путешественниками и учеными, но и, безусловно, британскими военными, но, однако, с тем условием, что ее реализация не затронет геополитических интересов Великобритании в регионе. В 1869 году Великобритания предложила России создать нейтральную зону, которая по выражению министра иностранных дел Англии лорда Кларендона: «Предохранит их (Англию и Россию – Ч.Т.) от всякого непосредственного соприкосновения и обе стороны могут в полной безопасности заниматься проведением цивилизаторской миссии, которая выпала нам на долю»45.

В противостоянии помимо главных игроков участвовали так называемые промежуточные или буферные страны: Афганистан, Турция, Персия и Китай. Афганистан претендовал на земли памирских княжеств: Бадахшан, Рушан, Вахан и Шугнан, стремясь установить через эти территории торгово-экономические связи со среднеазиатскими ханствами. Китай, преследуя расширение своей торгово-экономической позиции и установление политической гегемонии в отдельных районах Центральной Азии, конкурировал с Афганистаном, Бухарским эмиратом, Кокандским ханством и Россией. В период русско-турецкой войны 1853-1856 гг. Англия стремилась усилить свое влияние на Турцию. Совместно они стремились организовать антирусскую коалицию в лице Бухары, Хивы и Коканда. Однако правители Бухары и Коканда имевшие давние торговые связи с Россией не спешили менять свои отношения с ней. Между Персией и Афганистаном были также непростые отношения по поводу Герата и Кандагара. Персия была заинтересована в экспансии своих товаров на среднеазиатских рынках и установлении торговой гегемонии в Южной и Центральной Азии, однако, в целом, за буферными странами стояли геополитические интересы Великобритании, и она всячески инспирировала пограничные и торговые противоречия между ними и Россией. К примеру, в 80-х годах XIX столетия во взаимоотношениях между Россией, Китаем и Афганистаном возник так называемый «Памирский вопрос», т.е. проблема демаркации Восточного и Южного Памира46.

Таким образом, главные и буферные акторы47, а также сами объекты соперничества – Бухарский эмират, Хивинское и Кокандское ханства, в составе которых до российской колонизации находились кыргызские племена, имели свои интересы в этой международной политике XIX века. Отметим, что деятельность этих фигурантов Большой игры освещена достаточно хорошо в центральноазиатских и российских исследованиях48, чего не скажешь о кочевом факторе и участии кыргызских племен в этой политике. Анализ сведений западных путешественников в совокупности с информацией российских исследователей и архивно-документальными материалами доказывают то, что и кыргызы играли немаловажную роль в политике англо-российского соперничества за регион, осуществляя с первой половины XIX века политику лавирования между интересами Коканда, России и Китая, за последним стояла Великобритания. О том, что кочевники являлись существенным фактором для российской внешней политики, свидетельствует мнение русского военного теоретика М.Грулева. «Оборона от кочевников среднеазиатских степей подвинули Россию на государственную безопасность по Аму-Дарье и по Иртышу»49.

Читать продолжение: В середине ХIХ века правительство Российской империи всячески «склоняло» кыргызских биев и манапов к принятию российского подданства

Чолпон Джапарбековна Турдалиева, профессор антропологии АУЦА, История и культура кыргызов в трудах западных путешественников и исследователей (XIX - начала XX вв.)

21 Хидоятов Г.А. Из истории англо-русских отношений в Средней Азии в конце XIX века (60-70-х гг.)-С.41.
22 Бжезинский З.-Указ.работа.-С.31.
23 Пирумшоев Х.-Указ.работа.-С.133.
24 Поццо-ди-Борго-Нессельроде, 11/23 X 1938 г. Цит.по Ф.Мартенс. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами, Т.XII.-СПб.,1899, С.74. См.: Хидоятов Г.А.-Указ.работа.-С.58.
25 См.: Хидоятов Г.А.-Указ. работа.-С.80.
26 Терентьев М.А. Россия и Англия в борьбе за рынки. - СПб.: 1876 // Туркестанский сборник/ Сост.В. И.Межов.-СПб.,1873-Т.93.-С.50.
27 Постников А.В.-Указ. работа.-С.113.
28 Жумабаев Б. М. Южный Кыргызстан глазами российских путешественников (вторая половина XIX- начала XX вв.)-С.25.
29 Северцов Н.А. Путешествие по Туркестанскому краю и исследование горной страны Тянь-Шаня по поручению императорского Русского географического общества.-СПб,1873.-С.9.
30 Кляшторный С.Г.,Колесников А.А.,Басханов М.К. Восточный Туркестан глазами европейских путешественников.-С.44.
31 Goreshenina S. La Haute-Asie Telle Qu’ils L’ont vue. Explorateurs et Scientifiques de 1820-1940, Jeneve:Editions Olizane, 2003, La Route De Samarcande. L’Asie Centrale Dans L’Objectif Des Voyageurs D’Autrefois, Geneve: Editions Olizane, 2000.
32 Sykes E. Through Deserts and Oases of Central Asia.-Р.133.
33 О пересмотре правил посещения иностранцами Туркестанского края // ЦГА Респ.Уз-н. ф.1, оп.4, д.1255, л.7-10.
34 Переписка о поездке в Туркестанский край французских поданных Уйфальви с женой, Капус и Бубало для научных исследований // ЦГА Респ.Уз-н. ф.1, оп.32, д.466, л.5, л.6, л.6 об.
42 О пересмотре правил посещения иностранцами Туркестанского края // ЦГА Респ.Уз-н. ф.1, оп.4, д.1255, л.42.
43 Said E. Orientalism.New York: Random,1978, Pratt L.M.Imperial Eyes: Travel Writing and Transculturation, London&New York: Routledge,1992.
44 Xantington E. The Pulse of Asia.-P.111-112.
45 См.:Юлдашбаева Ф. –Указ.работа.-С.63.-57.
46 Постников А.В.-Указ.работа.- С.160.

Стилистика и грамматика авторов сохранена.
Добавить статью

Другие статьи автора

20-03-2020
Чокан Валиханов: Как появились кыргызские манапы
20586

19-02-2020
Кыргызы не были безмолвными объектами «Большой игры», а являлись активными субъектами международной политики XIX века
18269

17-02-2020
Большая игра. В середине ХIХ века правительство Российской империи всячески «склоняло» кыргызских биев и манапов к принятию российского подданства
21162

12-02-2020
«Большая игра» России и Великобритании в Центральной Азии и кыргызы
20118

24-01-2020
Чокан Валиханов об этногенезе и истории кыргызского народа (продолжение)
24209

23-01-2020
Чокан Валиханов об этногенезе и истории кыргызского народа
26932

30-03-2011
Родоплеменное деление кыргызов по материалам Ч.Валиханова
72015

Еще статьи

Комментарии
Комментарии будут опубликованы после проверки модератором.

×