1931 г.
Основные причины восстания
Исторически сложившимися социально-экономическими и политическими условиями и вместе с тем основными причинами восстания 1916 года были:
Первое – безграничная эксплуатация и невыносимый колониальный гнет и грабеж со стороны царского правительства, которые существовали в Средней Азии к моменту восстания. Как раз в 1916 году исполнилось больше 50 лет завоевания Туркестана царизмом. 50-летний колониальный гнет и политическое бесправие трудящихся масс Киргизии вывели их из терпения, и они должны были выступить против этого невыносимого гнета.
Второй основной причиной восстания являлась беспощадная и зверская эксплуатация трудящихся со стороны байско-манапских феодально-патриархальных элементов самой киргизской народности.
Третьей причиной являлась империалистическая война. Вы знаете, что восстание было на третий год империалистической войны. Тяжесть империалистической войны, тяжесть налогов, поборов и т.д. на военные цели, целиком ложилась на плечи трудящихся Киргизии и отражалась на их материальном благосостоянии.
Четвертой причиной, послужившей непосредственным политическим поводом к восстанию, являлся набор рабочих на тыловые работы.
Вот основные причины, вызвавшие восстание.
Теперь давайте проанализируем, глубже подойдем к этим вопросам и дадим соответствующий экономический и политический анализ основных условий и причин восстания.
Земельная колонизация Киргизии
Возьмем, во-первых, земельный вопрос. Вы знаете, что после завоевания бывшего Туркестанского края, нынешней Средней Азии, царским правительством основная линия была взята на укрепление колонизаторских позиций в Туркестане – главным образом, колониальная политика была направлена на земельную колонизацию Туркестана и в том числе Киргизии.
Каким образом проходил процесс земельной колонизации Туркестанского края и Киргизии? Начало переселения в Туркестан из центральной европейской части России было в 1874 г., т.е. несколько лет спустя после завоевания Туркестана, а завоевание Туркестана, как нам известно, относится к 1864 г. Вот с этого момента по 1916 год было переселено в Туркестан свыше 5.000 хозяйств, или было организовано 74 самостоятельных новых переселенческих поселков. После этого переселение идет большими темпами, и уже в 1916 году русских переселенческих поселков насчитывается в Туркестане 941. Это население занимало около 2 млн. десятин самой лучшей пахотной земли (долинной, хорошо орошенной и т.д.). Что это составляло к посевным площадям тогдашнего Туркестанского края? Эти два миллиона десятин составляли 57,6% общей посевной площади края, иначе говоря, на каждого русского переселенца приходилось 3,17 дес., а на каждого туземного жителя (киргиза, узбека, туркмена) приходилось 0,21 дес., или в 15 раз меньше чем на русского переселенца. В то время туземное население (узбеки, киргизы, туркмены) составляли ко всему населению Туркестана 94%. Эти 94% занимали всего 42,4% посевных площадей, а 6% русского населения занимали 57,6% посевных площадей. Это для всего Туркестана, а если мы посмотрим глубже на Семиреченскую область, в состав которой входила Киргизия, то увидим, что здесь происходила сильнее, чем где бы то ни было в Туркестанском крае, колонизация в земельном отношении. Например, к 1915 году русских переселенческих самостоятельных поселков в Семиреченской области было 600, а земли было взято у киргиз 4 200 тыс. десятин всех видов (пашни, покос, пастбища), из них одних посевных площадей 1.200 тыс. дес. Самое главное, переселенцам попадали лучшие, наиболее удобные земли.
Вот, товарищи, характерные цифры, из которых можно сделать вполне достаточный вывод о том, в какой степени была проведена земельная колонизация во всем Туркестане, особенно в Джетысуйской области, тогдашнем Семиречье, следовательно, и Киргизии.
Напрашивается такой вопрос – какую цель преследовала такая сильная земельная колонизация и усиленное переселение из центральной России сюда, на Восток, особенно в Туркестан?
Здесь преследовались три цели. Основная цель – таким усиленным переселением крестьян царское правительство хотело немного ослабить или усмирить аграрное движение крестьян в центральной России. В это время почти во всей центральной России лучшие земли крестьян были захвачены помещиками, помещичья форма землевладения вытесняла в центральной России трудовое крестьянство. Это вызывало колоссальное недовольство – ряд восстаний крестьянства.
Вторая основная цель, которая преследовалась царским правительством, та, что оно хотело использовать колоссальнейшие природные земельные богатства Туркестанского края в целях создания сырьевой базы хлопка и других технических культур для тогдашней капиталистической промышленности.
Третья цель – закрепить свои колонизаторские позиции, свою колониальную политику в Туркестане путем создания крепких помещичьих, кулацких хозяйств, на которые можно было бы впоследствии опираться.
Эти три основные цели преследовались царским правительством при проведении усиленной колонизаторско-переселенческой политики. Для того, чтобы подтвердить эту мысль, я зачту только один государственный документ, относящийся к этому времени. На одном из заседаний Государственной думы в 1910 году один из виднейших членов ее, некий Трегубов, изложил следующие мысли по отношению к переселенческой политике. Он говорит: «По моему мнению, переселение преследует три цели. Первая цель – это дать возможность нашим крестьянам, не имеющим возможности укрепиться благодаря земельной тесноте в центральной России, осесть на богатых и свободных землях в Сибири (такое же отношение было и к Туркестану – Б.И.). Что касается взглядов на переселение как на средство разрежения населения, то этот взгляд справедлив лишь отчасти. Можно ли говорить о разрежении населения, если годовой прирост населения в России равен 2.500.000 человек, а максимальная цифра переселения равна 700-800 тысячам человек.
Другая цель – это эксплуатация громадных богатых земель, принадлежащих государству и находящихся в Сибири (следовательно и Туркестане – Б.И.).
Третья и самая важная цель – это укрепление за Россией нашей богатой окраины. Движение народов с Востока на Запад считалось явлением естественным и неизбежным. Тем чаще повторялось оно, чем меньше на своем пути оно встречало препятствий. И вот, мне кажется, что всякий, кому важны интересы государства, должен стремиться к тому, чтобы на нашем Ближнем и Дальнем Востоке создать ту стену, которая являлась бы преградой для движения наших желтолицых соседей. И вот такую-то миссию исполняют наши крестьяне. Если движение народов с Востока на Запад называется явлением естественным, то я смею сказать, что и обратное движение русского народа с Запада на Восток считается таким же естественным явлением. Не оказывается ли в этом движении тот великий гений русского народа, который подсказывает ему идти туда, где грозит опасность для государства, и все те, повторяю, кому дороги интересы государства, должны всемерно способствовать не уменьшению населения, а созданию крепких хозяйств на Дальнем и Ближнем нашем Востоке».
Вот, товарищи, один, достаточно ярко характеризирующий тогдашнюю государственную политику в области переселения, государственный документ. С этой целью проводилась усиленная переселенческая политика. Поэтому царское правительство в то время неослабно и усиленно проводило все необходимые мероприятия, не жалея ни внимания, ни средств, ни энергии. Было создано в Туркестане специальное переселенческое управление, которое стоило очень дорого. Несмотря на это, все-таки это переселенческое управление было специально организовано в Туркестанском крае. Затем была организована его сеть во всей Средней Азии и в Киргизии.
Какой политики держалось царское правительство в части предоставления земель переселенческим хозяйствам? В 1869 г. Туркестанским генерал-губернатором был установлен душевой земельный надел на переселенческое хозяйство до 30 десятин. Совершенно очевидно, что хозяйство, получившее 30 дес. земельной площади, быстро превращалось в кулацкое нетрудовое эксплуататорское хозяйство. Кроме того, переселенческим хозяйствам в то время предоставлялась колоссальнейшая государственная помощь и поддержка. Например, переселенческое хозяйство на 15 лет было освобождено от налогов, ему давались разного рода ссуды на обзаведение, и ряд других мероприятий.
Указанная государственная помощь оказывалась не для того, чтобы помогать русским беднякам, а для того, чтобы достигнуть поставленной перед собой цели – колонизации края, быстрого насаждения на окраине русских крестьян и образования из них помещичье-кулацких хозяйств, на которые можно было бы опираться грабительскому правительству.
Возьмем такой характерный факт из жизни Киргизии. В тогдашнем Пржевальском уезде, быв. Каракольском кантоне, на берегах Иссык-Кульского озера, на каждую мужскую душу из переселенческих хозяйств падало 9,2 дес. всей земли и 8,5 дес. удобной, или, вернее пахотной орошенной земли. В Пишпекском уезде, нынешней Чуйской долине на каждую мужскую душу переселенческих хозяйств падало 8 дес. и около 6 дес. пахотной земли.
Теперь сравним, в каком положении в то время находилось туземное население в области земельных отношений. Вот один из государственных документов, характеризующих тогдашнее время. Один из чиновников по земельным вопросам, приезжавших тогда в Чуйскую долину и Каракольский район, рисует следующую картину: «У казаков (переселенцев) на один двор приходится запашки 6,1 дес., у крестьян на один двор приходится 9,9 дес. удобных пахотных земель, таранчей и дунганов 3,8 дес. и у киргиз 1,4 дес. Пастбищ на один двор казаков (переселенцев) приходилось 8,8 дес., крестьян 17,9 дес., таранчей и дунганов 4,1 и киргиз 12,4 дес.».
Вот, товарищи, какое было соотношение в использовании земельных ресурсов и распределение их в национальном разрезе. Всячески лучшее и большее количество земель попадало к русским переселенцам, а коренное население было вытеснено на худшие земли, худшие участки и им была предоставлена значительно меньшая площадь земли в сравнении с переселенческими хозяйствами. Коренное население было вытеснено главным образом в горную часть, где невозможно было заниматься земледелием и вести устойчивое скотоводческое хозяйство, ввиду отсутствия и невозможности создания зимней кормовой базы.
Вот основной земельный вопрос, но кроме него есть подсобный вопрос – вопрос арендных отношений. В то время были очень развиты арендные отношения, причем арендовали главным образом те же переселенческие хозяйства. Интересен тот факт, что они получали большие земли, а между тем прибегали к аренде. Чем это объяснялось? Во-первых, тем, что у киргиз остались главным образом целинные земли, которые киргизы своими орудиями (омач и т.д.) обработать не могли. Другого, более приспособленного инвентаря, плугов и т.д., киргизы не имели. Между тем целина дает колоссальнейший урожай по сравнению с обработанной площадью. Это был основной момент, благодаря которому переселенцы прибегали к аренде.
Во-вторых, земли в то время сдавались в аренду родоначальником или байско-манапскими элементами. Вы знаете, что в то время киргизская беднота не являлась настоящим хозяином своего участка. По существу манап и родоначальник мог кому угодно продать ее (землю), сдать в аренду, получать за нее арендную плату и т.д. Именно исходя из этого, в то время байско-манапские элементы, несмотря на земельную тесноту, за очень дешевую арендную плату сдавали землю бедноты в аренду.
Кроме того, арендный вопрос в то время разрешался так, что в аренду земля сдавалась в порядке составления соответствующего приговора от общества или от соответствующего почтенного лица того или другого аула или кишлака. Так как этими почтенными достоверенными лицами для царского правительства являлись байско-манапские элементы, то они и составляли приговоры и отдавали землю в аренду сроком на 30-35 лет. Почему переселенцы были заинтересованы в том, чтобы арендовать землю сроком на 30-35 лет? Потому, что по истечении этого срока вряд ли эти земли были бы возвращены киргизам.
Вот эти моменты послужили к усиленному развитию арендных отношений.
Переселение в то время происходило по двум основным линиям: во-первых, плановое переселение, когда крестьяне переселялись с помощью государства, и во-вторых, самовольное переселение. Ввиду того, что приезжающие сюда крестьяне получали лучшие и наиболее удобные земли, причем получали их в большом количестве, безземельные и малоземельные крестьяне центральной России стремились сюда. Отсюда усиленное самовольное переселение.
Вот маленький пример, характерный для Киргизии. В бывшей Багишской волости Пишпекского уезда (это сейчас в Беловодском районе) есть поселок Петровский. Этот поселок был захвачен хозяйствами, самовольно переселившимися, и они стали вытеснять не только местных жителей киргиз, но и старых жителей русских. Люди приехали, заняли землю и стали проводить свою работу. Киргизы и русские, вытесненные с земли, протестовали, подали жалобу уездному начальнику и земельному управлению. Этот вопрос тянулся 10 лет, дело дошло до Туркестанского генерал-губернатора, а в течение этого времени приезжали все новые люди, и количество хозяйств все увеличивалось. После упорной борьбы все-таки киргизы добились разрешения от уездного начальника на возврат взятых у них земель. Но в тот момент, когда нужно было проводить в жизнь мероприятия по освобождению и возвращению киргизам земли, Туркестанский генерал-губернатор отдал приказ «оставить самовольцев на месте», и они остались.
Этот случай не единичный. Таких случаев было много. Этим характеризуется, как развивалось самовольное переселение.
Земельная колонизация, кроме того, шла по линии захвата главной части оросительной сети, ибо тогда поневоле киргизское население освобождало и нижнюю часть.
Возьмем такой характерный пример. Есть место Байтик, Павловка (в Аламединском районе), которая находится близко к главным сооружениям оросительной сети. Переселенческие хозяйства начали там самовольно осаживаться, захватили в свои руки оросительную сеть и, в конце концов, заставили киргиз освободить нижнюю часть, т.к. не давали им по несколько лет туда воды. И таких примеров было много.
Итак, самовольный захват земли шел по линии захвата лучших земель, главных строительных каналов, оросительной сети и т.д. Практиковался самовольный захват сенокосов, лучших пастбищ, а затем запрещали киргизам даже пригонять скот по скотопрогонным дорогам или при прогоне скота за каждую голову взимали определенную плату. Мы видим отсюда, что по всем линиям проводилась соответствующая колонизация.
Вот, товарищи, что может в основном характеризовать существовавшие тогда земельные отношения.
В условиях Туркестана, где в то время отсутствовала промышленность, единственной основной отраслью народного хозяйства края было с-х., вся жизнь населения была связана с сельским хозяйством, следовательно с землей.
Отнимая у трудящегося коренного населения самые лучшие земли без всякой компенсации и вознаграждения, царское самодержавие тем самым отнимало у трудящихся дехкан единственный основной источник средства к существованию и хозяйственной жизни.
Какие после этого можно искать другие причины, вызвавшие восстание 1916 года. Можно еще ряд примеров привести в отношении действий местных баев и манапов в земельном вопросе. Я уже говорил, что землевладельцами в то время являлись не бедняцкие и средняцкие хозяйства сами, а баи и манапы и местные чины. Они могли в любое время продать и сдать в аренду любой участок. Кроме того, у них была политика просто захвата или превращения в свою собственность наиболее удобных, самых лучших земель, оставшихся от переселенцев. Например, в быв. Пишпекском уезде, ныне в Аламединском районе, недалеко от нас находится сел. Таш-Тюбе, там жил один знаменитый манап – Байтык. Местные киргизы и русские сторожилы его хорошо знают. Вот этот Байтык своей собственной землей объявил всю долину до самой Верхней Аларчи, начиная от нынешнего Дома отдыха. Вся эта долина принадлежала ему (на этой местности сейчас размещено в целом Таш-Тюбинское селение), и ни один киргиз, ни один русский трудящийся крестьянин не смели не только заехать, но не могли через эту местность прогнать скот. Не то чтобы пасти скот, но и прогнать его. Там водилось много фазанов. Один дехканин, киргиз, однажды поймал там одного фазана и взял его домой. Байтык, узнав это, в порядке штрафа отобрал у него 9 голов крупного скота.
Другой пример: в Кочкорке, я сам являюсь живым свидетелем этого случая, был знаменитый манап Кобогон Ажи. Весь берег реки Кочкорки, все самые лучшие земли, примерно, на расстоянии 12-15 верст были им объявлены своей собственностью и ни один киргиз не смел ни одной птицы поймать в этих местах без его разрешения.
Затем другой знаменитый манап Шабдан, который сам жил в Чуйской долине, поехал в Каракол, увидел берег озера Иссык-Куля от ст.Рыбачьего до Торайгыра, самые лучшие места для охоты и объявил это место своей собственностью для охоты своих сыновей, и никто без его разрешения не смел туда заехать.
Несколько слов относительно того, правильно ли проводилась политика в земельном вопросе тогда даже с точки зрения устройства безземельных русских крестьян, путем переселения их из центральной России на Восток, в частности в Туркестан. Безусловно, неправильно, даже если мы будем подходить с этой точки зрения, ибо вы знаете, что основная причина кроется в капиталистической системе землепользования, в помещичьей системе землепользования, которая отнимает колоссальнейшее количество земельной площади у крестьянских хозяйств, оставляя их тем самым без земли, а та земля обрабатывается путем развития эксплуататорских мероприятий. Создание такой формы землепользования царским правительством еще более усилило бы аграрное движение на Востоке, в Туркестане, о котором мы говорили. Вот как Владимир Ильич охарактеризовал этот момент, разрешите прочесть маленькую цитату: «Но эти верные рассуждения, – говорит Ленин, – либерального господина Кауфмана заключают в себе тем не менее одну крайне существенную ошибку. Господин Кауфман рассуждает: при данном подборе переселенцев, при данной степени их благосостояния, при данном их культурном уровне земель для удовлетворения нужд русских крестьян переселением безусловно недостаточно. Следовательно, – заключает он защиту кадетской аграрной программы, - необходимо принудительное отчуждение частно-владельческих земель европейской России».
Дальше Владимир Ильич пишет так: «Это обычное либеральное и либерально-народническое рассуждение наших экономистов. Строится оно так, что из него получается вывод: будь достаточное количество пригодных для переселения земель, можно было бы и не трогать крепостнических латифундий. У господ кадетов и им подобных политиков, насквозь проникнутых точкой зрения благожелательного чиновника, есть претензии стать над классами, подняться выше классовой борьбы, по-ихнему выходит, что не потому надо уничтожить крепостнические латифундии, что они означают крепостническую эксплуатацию миллионов местного населения, кабалу его и задержку в развитии производительных сил, а потому, что нельзя сейчас сплавить миллионы семей куда-нибудь в Сибирь или Туркестан. Не на крепостническо-классовый характер русских латифундий переносится центр тяжести, а на возможность примирения классов, удовлетворение мужика без обиды помещика, одним словом, на возможность пресловутого «социального мира».
«Эти многие миллионы десятин и в Туркестане и во многих других местах России «ожидают» не только орошения и всякого рода мелиорации: они ожидают также освобождения русского земледельческого населения от пережитков крепостного права, от гнета дворянских латифундий, от черносотенной диктатуры в государстве».
Вот, что совершенно правильно и четко в то время высказал Владимир Ильич в аграрном вопросе, в части переселенческой политики. Владимир Ильич оказался совершенно прав, что этой политикой царское правительство, безусловно, не разрешило земельного вопроса, не разрешило аграрного вопроса и в центральной России, наоборот, углубило аграрное движение, аграрное недовольство в Туркестане.
Вот характерный пример в отношении роста недовольства царским правительством в Туркестане до 1916. В XIX столетии движение характеризуется следующим образом: было Ферганское восстание в 1885 году, большое известное выступление всей Средней Азии, восстание в Ташкенте, тоже большое, в 1892 г., потом Андижанское восстание в 1898 г. Кроме того, групповых организованных выступлений населения насчитывалось в 1900 г. 75, в 1905 г. 235, 1910 г. 334 и 1915 г. 372. Были также значительные выступления со стороны городского населения, в период с 1901 до 1915 г. было 87 случаев столкновения населения с царской администрацией. В результате таких столкновений было убитых со стороны царской администрации 38 и раненых 47 чел. Эти столкновения не обходились без жертв бедноты, но царские чиновники число жертв со стороны бедноты не считали нужным написать.
Налоговый нажим
Возьмем другой источник колонизаторской политики – налоговый вопрос. Вы знаете, что в то время в налоговой политике царского правительства был свой классовый подход, дифференциации в сторону облегчения налога для богачей, перенесение центра тяжести налога на батрачество и бедноту. В результате чего вся тяжесть налогов ложилась на трудящихся. Старые жители знают, что был так называемый земский налог. Этот налог взимался в одинаковом размере с каждой кибитки, с каждой юрты, с каждого хозяйства, независимо от того богач это, середняк или бедняк. Кроме того, в последнее время увеличился военный и другие налоги, которые тоже взимались без дифференциации в соответствии с имущественным положением. Весь центр тяжести налоговых сборов падал тогда на бедноту и середняка, но байско-манапские элементы находили выход освободиться и от того налога, что падал на них наравне с другими.
Например, взимался налог с каждой головы скота. Что делали тогда волостные управители, старшины, сотники и десятники, все эти люди исключительно обслуживающие интересы богатых, интересы баев? Когда составлялись списки поголовья скота (я сам был живым свидетелем, видел это своими глазами), то у бедняка, который имел 10-15 овец, писали 200-300 овец, а у бая, который имел 500 - тысячу овец, числилось 30-40 овец.
Вот какое зверское отношение было со стороны чиновников, волостного управителя, аульного старшины, они за эти услуги наживали себе в карман, получали огромные взятки от богачей. Но от этого страдала беднота, на них перекладывалась вся тяжесть этого налога.
Местный налог, который собирался исключительно для обслуживания манапов, почтенных лиц, волостного управителя, старшины и т.д. Каждый раз поездка волостного управителя в какой бы то ни было ближайший город по государственным и по своим собственным делам стоила колоссальнейших средств, которые после возвращения раскладывались по кибиткам, особенно беднейшим, и с них взимались.
Как в то время развивались взятки? Власть, находящаяся в руках военных представителей русского правительства и гражданской администрации, грабила население по «закону» и без всякого «закона». Взяточничество в то время в Киргизии было обычным явлением: взятки брали все, начиная с городового, полицейского и кончая генерал-губернатором. Разнообразные и неограниченные поборы взимались по всякому поводу и часто принимали характер широко распространенного и самого откровенного грабежа. Нигде, и ни в одном из учреждений нельзя было провести ни одного дела, не подмазав достаточно хорошо чиновников и переводчиков того или другого аппарата. Взятки были широко распространены и в торговле и в промысловых предприятиях.
Неограниченное количество и несколькократные взятки и поборы «чигым» брали киргизские администраторы, родоначальники, манапы и баи. Они грабили население своими «чигымами» по всякому поводу и без всякого повода. В то время считалось модой брать побольше взяток. Те волостные управители и манапы, которые не могли взять взятки у населения, считались плохой администрацией, т.к. не могли в достаточной степени обслуживать свои интересы. Тот, кто мало брал взяток, стоял на плохом счету.
Отсюда, товарищи, очевидно, что эксплуатация, неограниченная никакими пределами, никакими законами, двойной гнет и грабеж со стороны царского правительства и местной национальной буржуазии, которые существовали в то время, вывели из самостоятельной хозяйственной жизни бедняцко-середняцкие массы и открыли широкий путь к обатрачиванию, нищете и разорению хозяйств.
Действительно, в то время накануне восстания 1916 года мы имели много случаев превращения средних крестьян в бедняков, а бедноты в батраков. Вот каким образом шел процесс развития колониальной политики, процесс развития феодально-патриархальной эксплуатации среднего крестьянства и бедноты со стороны феодально-родовых элементов и буржуазии.
Переселенческие хозяйства, которые пользовались колоссальными преимуществами и этим дешевым батрацким трудом в определенной части их, очень быстро превращались в нетрудовые кулацкие хозяйства. Следовательно, те задачи, которые царское правительство поставило перед собой, чтобы на окраинах Востока, в Туркестане Джетысуйской области создать крепкие кулацкие хозяйства, могущие быть опорой для царского правительства, были проведены в жизнь.
Вот характерные цифры – в среднем 50 проц., а максимум до 90 проц. переселенческих хозяйств имели от одного до трех постоянных батраков и от 3-х до 15 временных сезонных рабочих. Вот, товарищи, каким образом проходил процесс превращения этих хозяйств в нетрудовые эксплуататорские хозяйства. Отсюда росло знаменитое джетысуйское кулачество.
Тяжести судебно-административного нажима
Возьмем суды и администрацию. Беднякам доступа в суд при обсуждении их жалоб не было, никакого внимания им как со стороны царского правительства, так и местной интеллигенции, и местных чиновников в лице волостного управителя и старшины не уделялось.
Я приведу, товарищи, характерную маленькую выдержку из письма одного киргиза, который был арестован, письмо у него обнаружили после ареста. Он пишет следующее: «Жаловаться некому, ибо эти жалобы не удовлетворяются. По крайней мере, нет примера уважения киргизских жалоб. Сверх того, киргизские «баш-адамы» (аксакалы) заняты всегда избирательной борьбой из-за должности управителя, аульного старшины и народного судьи, покупаемых на торжественных торгах в присутствии властей российских, правительством установленных. Эта избирательная борьба поглощает все помыслы, душу и жизнь киргизского населения, руководимого невежественными «баш-адамами», так что вопросы о существе нации, земельные и прочие, и прочие не занимают их умов. Заявляю тебе, что никаких общенародных нужд киргизские «баш-адамы» в лице аксакалов не ощущают, и все заняты вопросами о должностях, созданных сначала временным положением 21 октября 1868 года и затем действующим Степным положением 25 марта 1891 года. Так как утверждение выборов законом предоставлено начальникам и губернатору, то развилось в грандиозном размере среди киргиз сутяжничество, кляузничество, шпионство и доносительство. Корысть стала доминирующим стимулом деятельности всех «баш-адамов». Психология киргиз развратилась на столько, что без подкупов и без взяток ничто у них не делается и не творится. Никакой общественной деятельности и никаких общественных надобностей для них не существует. Между тем земли все уходят и уходят под переселение, и «баш-адамы» лицемерно восхваляют тех, кто грабит их земли, и даже осуждают тех, кто стремится защитить их земли, ибо те, которые идут против начальства, по их мнению, суть дураки».
Вот мнение тогдашнего дехканина по отношению к киргизам, занимающим определенное начальствующее положение. Отсюда ясно, что киргизская беднота в то время не только чувствовала тяжесть гнета царского правительства по всем линиям экономического и политического порядка, но и местных эксплуататорских верхушек.
Влияние империалистической войны и набор на тыловые работы
Конкретной причиной восстания накануне 1916 года является уже сама тяжесть империалистической войны. Вы знаете, что на третьем году империалистической войны царская Россия в политическом и экономическом отношении была уже значительно ослаблена. Были усилены военные налоги, всякого рода поборы и пожертвования. Производилась мобилизация и реквизиция лучших лошадей, мобилизация и реквизиция транспортных средств (верблюдов), у населения отбираются кошмы, мешки и арканы и т.д. на военные цели. Эти моменты тоже являются одним из толчков, вызывающих и усиливающих недовольство трудящихся масс Киргизии.
Кроме того, одним из непосредственных поводов, послуживших причиной к восстанию, был набор рабочих на тыловые работы. Вследствие трехлетней империалистической войны, безусловно, царское правительство было ослаблено и требовался целый ряд мероприятий по увеличению войсковых сил.
Между тем много людей в то время было занято на тыловых работах, как то: построение ряда военных сооружений, подкопов-окопов, на транспорте и т.д. Одним словом, нужна была рабочая сила для проведения этих работ с тем, чтобы часть людей, уже работающих на этих работах, снять и с оружием в руках направить для непосредственных военных действий. Когда царское правительство почувствовало свою слабость, то оно подумало о том, что эти работы можно обслужить коренным населением Туркестанского края, этим самым освободив людей для военных действий. С этой целью 25-VI-1916 царским правительством в лице военного министра был издан приказ провести мобилизацию людей на эти работы среди туземного населения, населения Туркестана (инородцев, как выражается в приказе) в возрасте от 19 до 43 лет.
Здесь царское правительство забыло один момент – свое обещание киргизскому народу и вообще туркестанцам. Когда завоевывался Туркестан, то «ак-паша» (так называли русского царя – белый царь) дал обещание туркестанскому народу, которое до сего времени помнят старики, что их на военные работы брать не будут, заменят мобилизацию военным налогом. Несмотря на это, все-таки приказ был издан, и 28-VI этот приказ по телеграфу был передан туркестанскому генерал-губернатору, а последний дает 8-VII свой приказ по Туркестанскому краю. В приказе по Туркестанскому краю он пишет: мобилизации с 19 до 31 г. Этот возраст предполагалось взять на первое время, а потом продолжать мобилизацию до 43 лет. Таким образом, по Туркестанскому краю разверсталось 220 тыс. рабочих, из них на Джетысуйскую область падало 43 тысячи рабочих.
Приказ царского правительства был составлен со строгим учетом классового интереса туземной буржуазии.
Давайте посмотрим, из кого же должна была составляться эта рабочая сила, каков классовый подбор этих людей? Для того, чтобы было ясно, я вам прочту один государственный документ тогдашнего генерал-губернатора. В той инструкции, которую он опубликовал для набора рабочих, говорится следующее: «Должны быть освобождены:
1. Должностные лица, волостные, сельские и аульные управители.
2. Нижние полицейские чины из туземцев.
3. Имамы, муллы и мудурессы.
4. Туземцы, занимающие гласные должности, следовательно, туземцы, пользующиеся правами дворян, естественных почетных граждан, также лично пользующиеся правами почетных граждан, манапы, аксакалы и т.д.
5. За каждого находящегося на службе в Текинском полку (это относится к Туркмении) или других войсковых частях туземцы освобождаются от наряда на тыловые работы по три ближайших его родственника из числа братьев, сыновей, племянников по мужской линии.
6. При практикующемся среди туземцев найме за себя рабочих, установить как общее правило, что туземец может взять за себя исключительно только туземца, при этом обязательно русского подданного, отнюдь не иностранца, русские тоже не подлежат найму. Туземные евреи должны взять за себя только еврея и т.д.».
Вот какова была классовая сущность опубликованного приказа. Отсюда совершенно ясен вопрос о том, кто должен был идти на эти работы: безусловно, в первую очередь бедняки и середняки. Богачи и всякие другие лица, которые мы перечислили, были освобождены, баи даже могли купить себе людей, для того, чтобы освободить своих сыновей. Так и получилось, когда происходил набор (мы являемся живыми свидетелями этого), когда составлялись списки, в них не попал ни один бай, ни один манап или волостной старшина, попали исключительно бедняки и батраки, в случае же, если у богача попадал сын или родственник, он подкупал бедняка или батрака и зачислял его в счет рабочих.
Следовательно, можно сделать вывод, что, во-первых, те политические, социально-экономические условия, о которых мы выше говорили, являлись основными причинами и, во-вторых, непосредственный повод – набор рабочих на тыловые работы послужил новым толчком и непосредственной причиной к восстанию 1916 г.
Настроение населения накануне восстания можно охарактеризовать так: мы имели недовольство основных масс бедноты и среднего крестьянства, которые открыто заявили: все равно на эти работы не пойдем, лучше будем умирать здесь, лучше будем воевать с теми, кто будет способствовать этому набору. Молодежь, особенно призываемых возрастов, скоплялась кучами и подготовляла свои позиции для того, чтобы оказать сопротивление. Были такие настроения, чтобы ни в коем случае не давать приговора, списка правительственным органам.
Были такие случаи, что иногда местная администрация в лице волостного управителя, народного судьи и старшины составляла заочные списки призываемых, заочные приговоры о согласии к призыву и отдавала их правительственным учреждениям.
После выявления этих моментов беднота приняла метод наступления в первую очередь на местные чины. Были случаи, когда отбирали у волостного управителя и аульного управителя печать для того, чтобы они не давали приговоры. Несмотря на это, все-таки последние давали иногда скрыто, незаметно эти приговоры.
Отсюда совершенно очевидно, что против набора были беднота и батрачество и середняки, а баи, манапы и местные чины были за набор, ибо благодаря этому, они подкрепляли свои экономические и политические позиции, развивали колоссальнейшее взяточничество, наживали на этом большие деньги. Кроме того, им ничего не стоило дать киргизскую бедноту и батрачество на эти работы. Отсюда классовая сущность этого вопроса и классовый подход к изучению и определению содержания восстания.
Выводы
Отсюда можно сделать вывод по части уже высказанных вопросов.
Первый вывод можно сделать такой, что благодаря колонизаторской политике царского правительства мы наблюдали накануне восстания 1916 года рост эксплуататорских возможностей переселенческих кулаков на основе захвата лучших земельных и водных источников.
Второй вывод, укрепление капиталистических тенденций переселенческих кулацких хозяйств за счет эксплуатации местного туземного батрачества и русской бедноты.
Третий вывод, что национальная буржуазия в лице баев и манапов благодаря усердной поддержке царского правительства укрепляла свои патриархально-феодальные отношения и способы эксплуатации местного батрачества и бедноты.
Четвертым выводом из всего вышесказанного можно сделать укрепление политической и экономической мощи эксплуататорской верхушки русских переселенческих кулаков и местной национальной буржуазии, составляющих в то же время самое мизерное меньшинство по отношению ко всему населению Туркестана и Джетысуйской области, благодаря неограниченной эксплуатации трудящихся масс при помощи царского правительства.
Наконец, пятый вывод – быстрое разорение, обнищание, составляющих в то время огромное большинство населения туземных батраков, бедняков и середняков, что создавало усиление роста недовольства.
Вот, товарищи, каковы политические выводы. С одной стороны, мы видим укрепление и рост эксплуататорских возможностей незначительного количества людей, с другой стороны – угрожающее падение культурно-бытового, экономического благосостояния местной бедноты и батрачества, составляющих огромное большинство.
Отсюда можно сделать совершенно правильный общий вывод, что основная масса киргизских трудящихся дехкан, благодаря такой политике, не имела возможности вести земледельческое хозяйство из-за отсутствия соответствующих земельных участков и поэтому, будучи всячески вытеснена в нагорные части, она стремилась вести животноводческое хозяйство. Но вести там устойчиво животноводческое хозяйство они также не могли, ибо в горной части они не имели возможности создания прочной кормовой базы. Отсюда создалось такое положение, что и киргизские скотоводы в то время всячески были обречены на джут и бескормицу. Отсюда, как следствие, падеж скота и неустойчивое состояние скотоводческих хозяйств, отсюда и те неустойчивые, экономически маломощные животноводческие хозяйства, которые мы имели в условиях Киргизии и которых сейчас Советская власть и коммунистическая партия преобразуют и переустраивают на социалистической основе.
Вот эти самые отсталые, примитивные формы, в некоторых случаях полунатуральные формы скотоводческого хозяйства остались, как следствие царской колониальной политики, и в нашем теперешнем Киргизстане.
Вот вся сумма этих условий являлась причиной восстания 1916 года. Объяснять восстание только набором киргиз на тыловые работы не приходится. Этот набор явился только непосредственным политическим поводом, дал стимул, толчок несколько лет накоплявшимся исторически сложившимся экономическим причинам, которые я вам обрисовал.
Исакеев Б. Киргизское восстание 1916 года. Киргосиздат, 1932. С.3-28.
