В свою очередь Б.Кумеков тоже допускал возможность проживания части кыргызов в IX-X века на Тянь-Шане. По его данным, кимаки имели общие границы с кыргызами как на Алтае, так и на Тянь-Шане, где они взяли в X веке под свой контроль ряд городов в Восточном Туркестане [8, с.67]. По его мнению, топонимы, упоминаемые аль Идриси, соответствовали: «озеро Гаган» — системе озер Алакульской впадины, «Гиргир» — Тарбагатаю [8, с.74-75]. Здесь же, по его мнению, располагался и город Банжар. Ссылаясь на порядок перечислений тюркских племен Шамс ад-Дина Суфи, где указывалось наряду с кыргызами и кимаками — «самостоятельное племя кыркыр», он писал о существовании отдельного рода кыркыр, земли которого находились между кыргызами и кимаками» [8, с.66].
Однако следует отметить, что гипотеза К.Петрова и его последователей имела ряд неточностей и противоречий. Так, если внимательно присмотреться, то можно заметить, что она прямо противоположна мнению Ч.Валиханова, писавшему о том, что «тянь-шаньские кыргызы кочевали с Тянь-Шаня на север — на Алтай и Хангай, особенно в летнее время. Такое его заключение, опираясь на один из основных сюжетов эпоса «Манас». «Тризна по Кукотай-хану — писал он — это самый замечательный эпизод в «Манасе», который рассказывает «как Бук Мурун — сын ногайского хана Кукотая, чтобы отметить годовую тризну по своему отцу, прикочевал из окрестностей Иссык-Куля на Черный Иртыш, на Алтай и Хангай, под покровительство монгольского хана Джулая» (Джолоя, Елюй Даши, ставка которого находилась в Прииртышье — Т.А.)» [11, с.25].
Сюжет «Поминки по Кукотаю» свидетельствует также и о существовании двух ветвей кыргызов — тянь-шаньской и алтайской, которые имели тесные этногенетические и этнокультурные связи еще до эпохи кара-китаев. Так как в повествовании С.Ахсикенди Манас родился в долине реки Талас, являвшейся центром «области Каркыра», то можно предположить, что в эпоху Кыргызского Великодержавия тянь-шаньские и алтайские кыргызы пытались сохранить единое пространство их кочевок от Алтая до Таласа. Можно также допустить, что это их единство имело продолжение и в эпоху кара-китайских завоеваний, когда кимако-кыпчакские племена вновь уступили в XI-XII вв. лидерство кыргызам. Об этом, нам говорит, прежде всего, сюжет о похоронах Бук Муруном своего отца «по традициям шаманизма» — поминки по Кукотаю он проводит в стране «Ички кан», т.е. между Обью и Енисеем. Бук Мурун переселился на Алтай под покровительство Джолоя, как нам известно, именно в период Кыргызского Великожержавия и кара-китайскую эпоху. Именно тогда часть кыргызов могла мигрировать из одного региона в другой и обратно.
Возможно, этот сюжет также мог отражать и события, когда Елюй Даши, покорив Алтай и Караханидский каганат, построил свою Великую державу «от Енисея до Таласа». Именно в эту эпоху тянь-шаньские и алтайские кыргызы могли мигрировать из одного региона в другой как племенные объединения единого государства. В стране «Ички кан» можно видеть владение племен «ичкилик кыргызов» Салучи-Булгачи, которые в эпоху Тимура в живут в районах Прииртышья [7, с.422]. Они же указываются в «Шейбаниаде» как объединение «ички улуса Шибана.» Из этого следует, что сюжет «Поминки по Кукотаю» посвящен событиям после установления контроля и своих порядков кыргызами на Алтае и Тянь-Шане (IX-Х вв.), т.е. в данном случае речь идет только об одном отдельно взятом периоде истории кыргызов. Здесь же отметим, что в китайском источнике «Сиюй - чжи» говорится о том, что кыргызы вели свой род от народа из местности «Бухээр» (Бухара)» [18, с.27].
Становится очевидным, что часть алтайских кыргызов могла мигрировать вкупе с кара-китаями на Тянь-Шань в XII в. Можно предположить, что в этом сюжете говорится, прежде всего, о признании тянь-шаньскими кыргызами власти Елюй Даши и о том, что Манас официально приглашен на поминки. Не исключено, что в данном сюжете речь идет о подчинении «алтайских и тянь-шаньских канглы и кыргызов» власти Елюй Даши, ставка которого находилась до покорения им Караханидского каганата на Алтае.
Следует отметить, что К.Петров, анализируя родословную кыргызов, данную С.Ахсикенди в своем сочинении, похоже, не заметил, что в числе перечисленных им кыргызских племен отсутствуют кыпчаки, что ставит под сомнение петровскую гипотезу об ассимиляции кыргызов кимаками и кыпчаками на Алтае. Не заметил К.Петров также и того, что по содержанию эпоса «Манас» С.Ахсикенди называет центральной частью страны область «Каркыра», т.е. долину реки Талас, где располагалась ставка кыргызского хана. Важно также отметить, что, согласно источнику, Манас родился в долине реки Талас [4, с.44-45]. Это свидетельствует о том, что С.Ахсикенди не связывает страну «Каркыра и Манас» с Алтаем.
В источнике кыргызы и кыргызские племена и роды носили, как правило, прибавленные к своим названиям имена кыпчакских или алтайских племен. Например, «жети кашка» — каркыралинские кыпчаки и т.д. В данном случае, во-первых, это обстоятельство может служить доказательством того, что енисейские кыргызы в IX-X вв. переселились как на Алтай, так и на Тянь-Шань. Центральной же областью кыргызов на Алтае стало владение «Каркырахан», а на Тянь-Шане - «страна Каркыра», включавшая в себя Или-Таласские долины. Во-вторых, в вышеприведенном отрывке источника, прежде всего, речь идет только о влиянии кыпчаков на Кыргызскую область в период возвышения их государственности на Алтае, а не о ассимиляции и поглощении кыргызов «кимако-кыпчакской массой».
Оппоненты второй группы опирались в своих возражениях на работы В.Радлова, В.Бартольда и других, которые высказывали мнение о том, что часть кыргызов мигрировала в Восточный Тянь-Шань в эпоху Кыргызского Великодержавия. К этой группе ученых можно отнести B.Ромодина, О.Караева, Д.Савинова, С.Аттокурова, Ю.Худякова, В.Бутанаева, Е.Кычанова, Дж.Джунушалиева, Т.Чоротегина, М.Кожобекова, Т.Бейшеналиева и других, которые доказывали в своих трудах родство енисейских и тянь-шаньских кыргызов. При этом они отмечали, что хакасы являются прямыми потомками енисейских кыргызов.
В свою очередь А.Бернштам, В.Ромодин, О.Караев [15, с.19-21], развивая дальше гипотезу В.Радлова и В.Бартольда, стали утверждать, что в IX-X вв. кыргызы смогли создать на Тянь-Шане свое княжество, ставшее называться «Каркырахан». Позднее В.Ромодин и О.Караев, анализируя отрывок эпоса «Манас» C.Ахсикенди и другие источники, пришли к выводу, что в данном случае речь идет о жителях древней области «Каркырахан», центральными районами которой были Таласская и Илийская долины. Ставка же предводителя кыргызов находилась, по их мнению, в районе современного города Мерке, где находились реки, носившие названия «Каркыра и Кара Кыштак» [15, с.20].
Свои выводы исследователи подкрепляли не только свидетельствами исторических источников, но и материалами, полученными военной экспедицией, руководимой кыргызским генералом Алп Сол Тепеком (она работала в Восточном Туркестане в 1842-1843 гг.). Ее усилиями были «подчинен» российской короне ряд племен и населенные пункты, в которых они проживали [18, с.52]. Среди подчиненных тогда племен значились Аньси (Куча), Бэйтин (Бешбалык), дата (татары) и др. [18, с.52].
Опираясь на данные Алп Сол Тепека и других источников, «подчинились России, — писали в своих работах О.Караев, Ю.Худяков, М.Кожобеков — киргизы, часть которых переселилась и осела в IX-X вв. в Восточном Туркестане». В последующем эти «переселенцы» составили, по их мнению, этническое ядро современного кыргызского народа». В частности, О.Караев утверждал: «Енисейские кыргызы, переселившиеся в IX в., возможно, и в последующие времена (при кара китаях и монголах) на Тянь-Шань, составили основное ядро современного кыргызского народа [19, с.54]. Он также утверждал, что «В Чагатайском улусе этноним «кыргыз» упоминается в 1307-1308 годах. По-видимому, они в то время кочевали где-то в северо-восточном Притяньшанье» [19, с.53].
К сожалению, вышеназванная группа ученых не привлекла новые материалы и аргументы, чтобы убедительно доказать правоту своей гипотезы. Это можно было сделать с помощью археологических материалов. Но археологи не нашли, к сожалению, следов пребывания енисейских кыргызов в данном регионе в эпоху Кыргызского Великодержавия. Как бы там ни было, противостоящие друг другу группы ученых продолжали тем временем дискутировать, не замечая того, что кыргызы могли жить как на Алтае, так и на Тянь-Шане в составе единого государства не только в эпоху Кыргызского Великодержавия, но и во времена господства кара-китаев и монголов, что подтверждается сведениями, приведенными С.Ахсикенди в своем «Манасе». Более того, свидетельства последнего источника дают нам возможность связать в какой-то мере этногенез кыргызов с древними «кангюйцами» и рассматривать енисейских кыргызов как восточную группу этого древнего народа Центральной Азии и предполагать, что кыргызы издревле жили как на Саяно-Алтае, так и на Тянь-Шане.
Государство Кангюй имело соседство с тянь-шаньскими усунями, саками и Даванью в Фергане и постоянно стремилось оказывать влияние на своих соседей. Оно располагалась на западе от Таласа до Приаралья. В средние века ставка вождей кангюйцев Кангу Тарбан находилась в долине р.Талас.
Очевидно, именно поэтому в средневековые источники обозначали енисейских кыргызов известными нам терминами «кыркыр» или «кыргыз». Причем последние упоминаются не только как этноним, но и в качестве названия городов и местностей как на Саяно-Алтае, так и на Тянь-Шане. Например, на карте, сделанной аль Идриси, показано пять городов в стране киркиров под названиями: Нашран, Хирхир (дважды), Хакан Хирхир и Дараид Хирхир.
В эпосе «Манас» С.Ахсикенди говорится о ставке (городе) Каркыра предводителя кыргызов Манаса, расположенной в долине р.Талас. Сам же Манас происходил, согласно эпосу, из рода «жети кашка». Его деда называли «Каракырабек», а народ «каркыралинскими кыпчаками».
Каркыра в качестве названия города в долине р.Талас встречается в отдельных средневековых исторических источниках монгольской эпохи. В одном из них он назывался Му-Каркыра [2, с.21] и располагался рядом с Аспарой и Ташкентом. В сведениях о походах Амира Тимура говорится, что на пути к Балху к нему присоединился прибывший из «Каркары Джаку барлас со своим войском». Т.е., складывается впечатление, что средневековые авторы столицу кангюйцев Кангу Тарбан также знали как город Каркыра в Таласе.
Следовательно, кыргызы вполне могли быть восточной частью кангюйцев. Возможно, об этом же говорит и тождество названий енисейских кыргызов «кангоорай» с «кыргыз хоорай» (в. «кыркыр хоорай»), которые как бы указывают на связь народа с кангарами.
В связи с вышеизложенным, мы предлагаем рассматривать енисейских кыргызов как восточную группу древних кангюйцев, часть которых возвратилась на Тянь-Шань, в земли своих пращуров в VIII-X вв. Здесь они слились с западнотюркскими племенами, т.е. енисейские кыргызы в эпоху своего Великодержавия мигрировали как на Алтай, так и Тянь-Шань [15, с. 21].
Мы поддерживаем мнение ученых, полагавших, что в IX-X вв. авангард войск енисейских кыргызов вкупе с башкирскими племенами ушли через Ферганскую долину и Приаралье на Северный Кавказ, Причерноморье и Крым. В это время кыргызы и башкирские племена мигрировали на Волгу и пришли на нынешнюю территорию Башкирии. По нашему мнению, в данный период кыргызы свою страну, простиравшуюся от Прибайкалья до Каспия, называли «Каркыраханом». Однако позже это имя было закреплено за землями Западнотюркского (Тюргешского) каганата. В период возвышения кимако-кыпчакских племен эта страна стала представлять две области одна на Алтае, другая на Тянь-Шане, в связи с чем в «Худуд ал-Аламе» локализовали данную область под названием «Каркырахан» на Алтае, в стране кимаков, а в Манасе» С.Ахсикенди она под названием Каркыра отмечена уже в долине р.Талас. Более того, с эпохи древних тюрков в долине р.Талас проживали вместе с «канглийцами», «отуз огланы», «азы», которые позже (в процессе консолидации кыргызских племен) составили центробежное цементирующее ядро этноса. Отсюда столицу канглийских племен Кангу-Тарбан можно отождествить со ставкой Манаса в эпосе «Манас», расположенной в Таласе [16, с.70-99; 132].
Следовательно, сведения С.Ахсикенди о кыргызо-кераитских отношениях в эпосе «Манас» подтверждают: во-первых, существование между енисейскими кыргызами и кераитами этнополитического союза в их совместной борьбе против киданей (кара-китаев), во-вторых, о родстве канглов и кераитов, которые мигрировали в страну своих западных соплеменников в связи с усилением монголов на востоке. В-третьих, об особой роли и значении владений «Кыргыз» и «Кэмкемджиут» в консолидации кыргызских племен вокруг кераитов и канглы в эпоху киданей и монголов. В четвертых, это также подтверждает наше мнение о том, что енисейские кыргызы являлись восточной частью кангюйцев.
Как нам кажется, если верить сведениям версии эпоса «Манас» С.Ахсикенди, то кыргызы активно поддерживали правителей кераитов, в том числе и Ван-хана, в период их борьбы с киданями (кара-китаями) и найманами, которые разбили их силы в 1199 году. В 1203 году кераиты, а чуть позже, в 1206 году, енисейские кыргызы были покорены Чингизханом. Оба эти владения вошли в качестве подданных в состав единой Монгольской империи. В 1218 году Чингизхан, полностью уничтожив силы найманов, организовал поход в Среднюю Азию, в котором участвовали и силы кераитов, и кыргызов.
Следовательно, эпос «Манас» С.Ахсикенди можно считать идеологической основой борьбы кыргызов за сохранение своей независимости против киданей (кара-китаев) и монголов. Очевидно, что после событий 1199 года часть кыргызов вкупе с кераитами мигрировала на Тянь-Шань, другая же часть объединилась с кераитами и монголами в период завоевания Средней Азии Чингизханом, а третья (бахрины и че- рики) - слились после образования государства Хайду, что подтверждается историческими источниками. В XIII-XIV вв. лишь отдельные из них имели свои улусы в Семиречье.
Весь этот долгий процесс являл собой консолидацию кыргызских племен на Тянь-Шане и освещен в эпосе «Манас» С.Ахсикенди и представляет собой идеологическую основу миграции на запад и консолидации кыргызских племен на Тянь-Шане в монгольский период. Если это так, то «Манас» С.Ахсикенди подтверждает огромную роль и значение правителей кераитов и их улуса в консолидации кыргызских племен. Сведения С.Ахсикенди подтверждаются данными разных исторических источников, где рассказывается о тесной этнополитической связи енисейских кыргызов с племенами Западной Монголии в эпоху Чингизхана. В 1218 году кыргызы поддержали туматов и мятежного принца найманов - Кучлука, восстав против монголов.
Отсюда, можно полагать, что в процессе консолидации кыргызских племен немаловажное значение играло владение Кыргыз и Кэмкемджиут в Туве, где ведущую роль в управлении улусом играли кыргызы и кераиты. Как представляется, в состав Кэмкемджиута входили кераиты, канглы (кангачи), туматы, хабханасы, кыргызы, азы, баргу, баяуты, мелиге (меркиты), предки монгушей, кууларов и др.
В XIII веке Чингизхан создал владение для своего племенника Хорчи на основе земель бахринов (бааринов), кыргызов и других лесных племен. В этот улус вместе с бахринами входили «пополненные до тьмы адаркинцы, чиносцы, телесы, телеуты» [17, с.207], кыргызы, черики и ряд других лесных народов, живших от Енисея до Иртыша. Сюда же относились подвластные ему тысячники Тахай и Ашихтар [17, с.207].
В эпоху Хайду хана бахрины вместе с чериками мигрировали в Семиречье. В XIII-ХIV вв. бахрины упоминались вместе с племенем черик, монолдор и жили в междуречье Или и Иртыша. Позже большинство вышеуказанных племен оказались на Тянь-Шане. Бахрины, черики, кераиты, канглы и другие смогли создать самостоятельные улусы, сохраняя при этом союзнические отношения с кыргызами. Согласно данным кыргызских родословных, бахрины (баарыны) вместе с чериками и монолдорами вошли в состав правого крыла кыргызов.
В версии эпоса «Манас», приведенной в книге Маджму ат-Таварих» С.Ахсикенди, довольно подробно описаны баарино-кыргызские связи, имевшие отношение к эпохе Анга Торе. Бахрины выступали как союзники моголистанского Анга Торе и кыргызского предводителя Манаса [4, с.44-47, 68, 69].
Согласно С.Ахсикенди, кыргызы имели трехкрылую систему управления — правое, левое крыло и ичкилик. Предками кыргызов назывались «Ак уул» и «Куу уул». От первого произошли потом все роды правого крыла, разошедшиеся от Отуз огула и отпрыски Салузбека-Булгачи. К потомкам Отуз огула относились Адыгине, Тагай багадур, Кара Багыш и Мунгкуш. От Тагай багадура и его сыновей произошли следующие роды — кулан, гылджыр, богорустон, кара чоро, саяк, доолос, йадгер, бугу, солто [2, с.226-227]. От Салусбек-Булгачи происходил Канды (канглы).
Анализ генеалогии кыргызских племен подтверждает участие в процессе консолидации кыргызского народа не только племен Алтая и Тянь- Шаня, но и Западной Монголии. Например, адыгине (ветвь «баргы» — «кара баргы», «сары «баргы», «таз баргы») и племя мункгуш, которые находили свои аналогии в Западной Монголии. Сюда же можем отнести азык (ашиктар), каш керен (хас, хаз/ут, керей/н), ырай (кырай, хоорай), саяк (сагайит, сагай).
Стало быть, родословная кыргызов также подтверждает роль и значение Западной Монголии в консолидации и миграции енисейских кыргызов на Тянь-Шань. Следовательно, кераиты, канглы, кыргызы, мигрировавшие на Тянь-Шань в XIII-XIV вв. возвращались на свои западные земли, в страну Кангюй, центральными районами которой были долины рр.Или и Талас.
Следует отметить, что в версии эпоса «Манас» С.Ахсикенди не упоминались найманы. В то же время в поздних версиях эпоса не говорится о кераитах, Онг хане и Анга Торе. Более того, в поздних версиях сказания найманы вместе с нойгутами (онгуты) выступают в качестве основных союзников Манаса и кыргызов, что говорит о существовании отдельных кераитской и найманской версий эпоса «Манас». И это вполне объяснимо, так как владения кераитов и найманов в одно и в тоже время являлись самостоятельными конкурирующими между собой государствами. После событий 1199 года, когда Буйрук-хан разбил кераитов и выдворил их в Монгольские степи, найманы стали единственными хозяевами Алтая. В связи с этим в поздних версиях эпоса «Манас» указывалась значительная роль найманов и нойгутов, как основных союзников Манаса и кыргызов, а кераиты были забыты. Очевидно, с истечением определенного исторического времени, кыргызские сказители эпоса «Манас» более молодого поколения рассказывали историю народа в тесной взаимосвязи с новыми хозяевами Алтая - найманами, упуская из виду эпоху господства кераитов на Алтае.
Однако кераиты, выбитые найманами в монгольские степи и в последующем поступившие на службу к Чингизхану, имея этнополитические связи с енисейскими кыргызами, смогли сохранить отдельную кыргызско-кераитскую версию «Манаса», записанную С.Ахсикенди в XVI веке, которая включила в себя историю формирования Чингизханом и Ван-ханом Монгольской империи. В эпосе встречаются схожие сюжеты, имевшие отношения к личности Чингизхана и эпическому герою — Манасу. К примеру, как Чингизхан в родословных данных, так и герой эпического произведения Манас родились со сгустком крови в руке.
Отсюда можно утверждать, что версия эпоса «Манас» С.Ахсикенди посвящена истории формирования Чингизханом и Ван-ханом кераитской Монгольской империи, а также походу монгольского владыки в Среднюю Азию, миграции кераитов и кыргызов в Семиречье, истории Золотой Орды, государства Хайду, Моголистана и истории кыргызов в монгольский период.
Как нам представляется, в монгольский период эпос «Манас» продолжал отражать и пропагандировать исторические события и политические процессы с участием кераитов, кыргызов и кыпчаков, но только теперь уже в составе государства и империи Чингизхана. В связи с этим, версия эпоса «Манас» С.Ахсикенди стала отражать историю формирования Чингизханом с помощью его крестного отца Ван-хана кераитского Монгольской империи, т.е. история которой пропагандировалась теперь как продолжение истории Кераитской государственности. Очевидно, тем самым кераиты, кыргызы и кыпчаки пытались идеологически обосновать свою роль и место во вновь созданной империи. Потому-то ключевым моментом сказания становится теперь поход Чингизхана и Ван-хана в Среднюю Азию, куда были переселены кераиты, кыргызы и кыпчаки в монгольскую эпоху.
В качестве отправной точки отсчета новой истории кераитов, кыргызов и кыпчаков на западе выбрано покорение средневекового города Бухара в 1220 году. После этих событий Чингизхан за большие заслуги перед Монгольским государством разрешил потомкам Ван-хана сформировать собственное владение на севере, коим и стал улус Тайбуга, т.е. с этого момента в эпосе начинают пропагандировать идею признания Чингизханом и его потомками заслуг кераитов, кыргызов, кыпчаков перед Монгольской империей и последние признаются равными ее соучредителями, а также основателями и защитниками интересов чингизидов во вновь образованных улусах и государствах в западных землях.
В этом смысле эпос «Манас» становится идеологической основой существования Золотой Орды, как одного из центральных княжеств на западных землях Монголии, которая по своей воле вершила историю и судьбы народов на западе от Енисея. В соответствии с вышеизложенным, эпос «Манас» заключает в себе ряд политико-идеологических основ: первое — создание (Чингизханом с помощью своего крестного отца — Ван-хана) Монгольского государства; второе — обоснование участия в покорении Средней Азии и взятии города Бухара кераитами, кыргызами и кыпчаками; третье — иеалогическое обоснование создания Золотой Орды как одного из центральных княжеств на западных землях Монголии; четвертое — признание власти чингизидов и главного темника Ногая в Золотой Орде, особенно Токтамыш хана; пятое — обоснование роли и места канглов, кыргызов, кыпчаков, аз ширинов баринов (бахринов), аргынов в Золотой Орде; шестое — признание улусов Анга Торе, Салучи Булгачи, Кыпчак, Бахрин, Канглы, Кераит, Аргын соучредителями государства Моголистан.
Табылды Абдраманович Акеров, кандидат исторических наук, директор Института этнологии МУК.
Журнал «Мир Евразии», 2016, №1 (32), стр.2-12.
Библиографический список:
1. Материалы по истории киргизов и Киргизии [Текст]. — М., 1973. Вып.1.
2. Материалы по истории киргизов и Киргизии. [Текст]. — Б., 2002. — Ч. I.
3. Худуд-аль-Алам». Рукопись Туманского /С введением и указателем В.Бартольда [Текст]// — М., 1930.
4. Ахсикенди Сайф ад-Дин. «Тарыхтардын жыйнагы» (Мажму атут Таворих) [Текст] Ахсикенди Сайф ад-Дин. — Б., 1996.
5. Утемиш-Хаджа. Чингиз-наме. [Текст] Утемиш-Хаджа. — Алма-Ата, 1992.
6. Джуманалиев Т.Д. Хрестоматия по средневековой истории Кыргызстана [Текст] Т.Д.Джуманалиев. — Бишкек, 2007. —Т. 2.
7. Джуманалиев Т.Д. Очерки политической истории кочевников Притяньшанья с древности и до конца XVII века [Текст] Т. Джуманалиев. — Бишкек, 2007.
8. Кумеков, Б.Е. Государство кимаков IX-XI вв. по арабским источникам [Текст] Б.Е. Кумеков — А-А.,1972.
9. История кыргызов и Кыргызстана [Текст]. — Б., 2000.
10. История Хакасии с древнейших времен до 1917 года. [Текст] — М., 1993.
11. Валиханов Ч.Ч. Очерки Джунгарии [Текст] Ч.Ч. Валиханов //Энциклопедический феномен эпоса «Манас». — Фр., 94.
12. Абрамзон С.М. Киргизы и их этногенетические и историко-культурные связи [Текст]/ С. М. Абрамзон// - Фрунзе, 1990.
13. Петров К.И. К истории движения киргизов на Тянь-Шань и их взаимоотношения с ойратами [Текст] К.И.Петров. — Фр., 1961.
14. Ахинжанов С.М. Кыпчаки в истории средневекового Казахстана [Текст] С.М. Ахинжанов, 1989.
15. Акеров, Т.А. Кыргызы: этногенез и история. [Текст] Т.А.Акеров. — Б., 2014.
16. Акеров, Т.А. Каркырхан Великий Кыргызский каганат. [Текст]/Т.А.Акеров. — Б., 2012.
17. Козин, С.А. Сокровенное сказание. Монгольская хроника 1240 г. Монгольский обыденный изборник[Текст]/С. А. Козин//Введение в изучение памятника, перевод, тексты, глоссарии. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941. — Т.1.
18. Караев, О.К. Исследователи о взаимоотношениях енисейских и тяньшаньских киргизов [Текст] / О.К. Караев // Вопросы этнической истории кыргызского народа. — Фр., 1989.
19. Караев О.К. Формирование кыргызского народа [Текст] / О.К.Караев // Источники по средневековой истории Кыргызстана и сопредельных областей Средней и Центральной Азии. — Бишкек, 1991.
20. Караев О.К. Ранние сообщения о Манасе. Оригинальная версия. [Текст] О.К.Караев // Эпос «Манас» как историко-этнографический источник. Тезисы международного научного симпозиума, посвященного 1000-летию эпоса «Манас». — Бишкек, 1995.
21. Худяков, Ю.С. Кыргызы на просторах Азии [Текст] / Ю.С.Худяков. — Бишкек, 1995.
