Добавить статью
4:06 2 Апреля 2014 36225
Кыргызы и Кыргызстан в современную эпоху
(часть 4)

Начало

Часть 3

По мнению Саула Абрамзона, разнообразие названий кыргызских племен доказывает длительность процесса установления различных родов кыргызов с конца IX до начала XVI вв. Справедливо, что племена кыпчак или саруу, были уже известны в древних локальных источниках, в то время как племена кытай или найман особенно достигли своего апогея в начале XIII в. (при помощи несторианства для найманов). Но Владимир Плоских, присоединяясь к этой гипотезе, заметил, что среди других кыргызских историков существуют еще два взгляда на этногенез кыргызского народа (Плоских В. Краткий исторический экскурс в историю кыргызов и Кыргызстана. «Центральная Азия и культура мира», редакционный Центр F.P.O.I ., Бишкек, № 1-2 (10-11), 2001, сс. 43-44).

Для некоторых исследователей, особенно для археологов, кыргызы во все времена оставались на территории современного Кыргызстана и были «тюркизированы» с прибытием тюркских народов с VI по X вв в этот регион. Кыргызы же долины Енисея, согласно им, образовались изолированно без связей с кыргызами Тянь-Шаня и Памира (Табалдиев К. Некоторые вопросы этнокультурной интерпретации средневековых погребений Кыргызстана. Коллективный сборник «Кыргызы. Этногенетические и этнокультурные процессы в древности и средневековье в Центральной Азии. Бишкек, «Кыргызстан», Бишкек, 1996, стр. 196).

Для других исследователей, кыргызская народность образовалась на Тянь-Шане на территории современного Кыргызстана, при взаимопроникновении кыргызских племен долины Енисея и Алтая до того, как они начали заселять «пустую» территорию. Но внутри самой этой гипотезы Д.Бактыргулов отмечает три различные тенденции: первая тенденция рассматривает горы Тянь-Шаня как естественное расширение государства кыргызов долины Енисея с I в. до нашей эры (В.Бернштам). Другая тенденция предполагает, что это расширение произошло в период золотого века и максимальное расширение произошло из государства енисейских кыргызов в IX и X вв. (Василий Радлов, О.Караев). Наконец, третья тенденция относит образование кыргызской народности в горах Тянь-Шаня к XIII в. некоторое время спустя после монгольского вторжения (Василий Бартольд) (Бактыргулов Д. Формирование кыргызского народа. Коллективный сборник «Кыргызы. Этногенетические и этнокультурные процессы в древности и средневековье в Центральной Азии. Бишкек, «Кыргызстан», Бишкек, 1996, сс. 172-173).

Первая гипотеза фактически кажется наиболее вероятной, так как она вбирает в себя меньше всего исключений с точки зрения как пространства, так и времени.

Вторая гипотеза чересчур преуменьшает значение прибытия в начале X в. групп тюркских конфедераций из Сибири на современную территорию кыргызов. Общность происхождения современных кыргызов и хакасов в несколько отдаленном прошлом, в принципе, не должна больше оспариваться, столько свидетельств существует о ней (могильные захоронения и надгробные памятники, общий шаманский пантеон, общность происхождения племен). Эта гипотеза не содержит к тому же достаточно оснований для укоренения понятия государственности у кыргызов. Государство енисейских кыргызов не было, конечно, государством в современном смысле слова, но оно обладало своей столицей, своей армией, своей администрацией и имело тесные дипломатические отношения с крупными государствами (Китай, Тибет, арабо-мусульманский мир).

С другой стороны, если этноним «кыргыз» просуществовал до нынешнего дня, в то время как физический тип кыргызов изменился от европеоидного типа до монголоидного, это еще раз доказывает, что енисейские кыргызы вновь оказались бы относящимися к меньшинству между X и XIII вв. перед лицом все более ассимилировавшихся племенных конфедераций. Это означало бы, что племенные конфедерации не осознавали собственную национальную идентификацию, и если вновь принять эту идею Эрика Обсбаума, поглощая другие племенные конфедерации, кыргызы создали своего рода «прото - национальное дворянство». Для сравнения, в средневековой Франции, притязания на франкское наследство части французского дворянства и его видение черни как подчиненного народа, могло быть уместным для того, чтобы оправдать образование государства (а именно, для того, чтобы гарантировать свои привилегии). Государство с его средневековыми понятиями тогда равнялось общности привилегированных людей, разделяющих свою лояльность, эмоции и другие социополитические характеристики (Hobsbawm E., 2001, pp. 140-141).

Действительно, обладание тогда центром, принимающим решения (столицей), очень иерархизированной администрацией и активной дипломатией, военным и административным превосходством давало кыргызам аристократический статус, превосходящий статус ассимилированных племенных конфедераций. Это фактическое положение дел закрепилось затем принятием этнонима «кыргыз» другими конфедерациями и полным (или частичным для кыпчаков) исчезновением остальных названий племен, поглощенных всеобщим этнонимом «кыргыз». Таким образом, накануне монгольского завоевания в 1207 году группа европеоидных енисейских кыргызов оставалась в крайнем меньшинстве внутри племенных конфедераций монголоидного типа. До такой степени, что мы могли бы в то время говорить о них лишь как о касте или аристократической группе, отдавая должное тому, что господство этой группы все еще распространялось на другие племенные конфедерации и что их научное и военное превосходство все еще свидетельствовало о сохранении и передаче этнонима «кыргыз».

Все-таки монгольское завоевание привело к утрате прав этой касты и к рассредоточению их в других племенах, уже самоидентифицировавшихся как кыргызская конфедерация. Последствием тогда было скатывание «прото-национального дворянства» к «прото–национальной массе», которой еще оставалось обрести обжитую территориальную устойчивость, потому что прежнее енисейское государство, захваченное монголами, уже не существовало, и оно напоминало старый побежденный социальный строй. Как бы то ни было в начале советской эпохи ссылки на то мифическое государство оставались всегда неизменной у кыргызов, в то время как границы новой республики не были еще очерчены, также как границы идентифицирующихся других народов региона тоже все еще не были установлены. Национальная идентификация кыргызов, следовательно, не могла бы быть столь глубокой, если бы она не знала своих истоков в енисейском государстве, и если бы она потом не была передана через устный эпос «Манас».

Что касается третьей гипотезы, то она опровергает существование древних культур как в долине Енисея, так и на территории современных кыргызов до начала XVI в., и кыргызы в ней низведены до уровня первобытных существ, внезапно появившихся в горах Тянь-Шаня в XIV-XV вв. По этой логике третья гипотеза затрудняется объяснить силу государственности у этого народа и других его реальных особенностей в регионе.

Таким образом, в соответствии с первой умеренной гипотезой, начало XVI в. - это время, когда кыргызские племена долины Енисея закончили своё государственное обустройство на современной территории кыргызов. Дихотомия соблюдена между территориальной историей кыргызов и историей кыргызского народа, каждая история хорошо отличается одна от другой. (Официальная историография двойственно представляет историю территории и историю кыргызского народа до XVI в. Например, все то, что было связано с близкой или далекой территорией кыргызов, рассматривалось как временная кыргызская территория на стороне, когда этот элемент способствовал славе национальной истории. Таким образом, тюркская конфедерация тюргешей была рассмотрена как кыргызская для ее роли в сопротивлении Китаю и исламу. Найманы выполняли ту же роль в силу своего (короткого) сопротивления монголам Чингиз-хана. Тюркские династии, оставившие несколько редких следов на кыргызской территории, были рассмотрены как национальные (караханиды, кара-китаи). Эта вездесущая двойственность, следовательно, заставляет меня попробовать дифференцировать историю современной кыргызской территории и историю кыргызского народа. Это позволило затем под влиянием и тех, и других образовать государство Мухаммед-Кыргыза в XVI в.).

В том и заключается оригинальная суть этногенеза кыргызов как беспрецедентного в регионе, поскольку следы их образа жизни в долине Енисея засвидетельствованы в китайской хронике уже в III в. до н. э. (Коллективный сборник: История кыргызов и Кыргызстана. 1998, сс. 24-25) Другие тюркские племена там были также упомянуты, но ни один из них не оставил в настоящее время своей территориальной целостности, кроме этнонима племени. Поэтому необходимо отличать историю народа от истории кыргызской территории, так как навязывается, будто начало XVI в. было периодом стабилизации этногенеза кыргызов.

Продолжение

Автор перевода Турусбек Мадылбай

Стилистика и грамматика авторов сохранена.
Добавить статью

Другие статьи автора

02-06-2014
Кыргызы и Кыргызстан в современную эпоху
(часть 9)
19484

22-05-2014
Кыргызы и Кыргызстан в современную эпоху
(часть 8)
19717

07-05-2014
Кыргызы и Кыргызстан в современную эпоху
(часть 7)
58112

22-04-2014
Кыргызы и Кыргызстан в современную эпоху
(часть 6)
38115

10-04-2014
Кыргызы и Кыргызстан в современную эпоху
(часть 5)
19137

19-03-2014
Кыргызы и Кыргызстан в современную эпоху
(часть 3)
35982

11-03-2014
Кыргызы и Кыргызстан в современную эпоху
(часть 2)
19741

25-02-2014
Кыргызы и Кыргызстан в современную эпоху
65153

24-01-2011
Мне очень интересно сотрудничать с вами
22353

Еще статьи

Комментарии
Комментарии будут опубликованы после проверки модератором.
Для добавления комментария необходимо быть нашим подписчиком

×