Факты, приведенные в самых различных источниках, развенчивают мифы «o кумысных реках с мясными берегами» в кочевнической среде. В систему этих фактов вписывается и анализируемое сообщение Михаила Сирийца, отражающее вполне реальную имманентную ситуацию в древнетюркских кочевьях, которая была едва ли не постоянной для низших социальных слоев.
Заслуживает внимания и та часть сообщения Михаила Сирийца, где говорится о бесправном положении в кочевьях чужестранцев, «которые не имеют покровителя от них (тюрков. - В.М.) (Гусейнов РА. Сирийские источники ... - с. 48.). Скорее всего, здесь идет речь о довольно распространенном между различными этническими группами и народами обычае гостеприимства, которым часто пользовалась наиболее мобильная социальная группа средневековья - купечество. Подробно гостеприимство описано Ибн Фадланом (Х в.): «И не может ни один мусульманин проехать через их (тюрок. - В.М.) страну без того, чтобы не сделать кого-либо из них себе другом, у которого он останавливался. Он привозит для него из страны ислама одежды, а для жены его покрывало, немного перца, проса, изюма и орехов. Когда же он прибудет к своему другу, тот разобьет для него юрту и доставит ему овец, сколько может… Если тюрок приедет в Джурджанию, он спросит о своем госте и остановится у него» (Ковалевский A.JI. Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921-922 гг.: Статьи, переводы и комментарии. - Харьков, 1956. - с. 126-127.). В среде тянь-шаньских тюрок обычай гостеприимства отмечен Махмудом Кaшгарским: «Биста - имя, означавшее того, кто принимает гостем купца ... Это в обычаях тухси, ягма, чигилей, я видел (как они поступают таким образом)» (Материалы по истории туркмен и Туркмении. - Т. 1: VII-ХV вв. Арабские и персидские источники. - М.-Л., 1939. - с. 160. Примеч. 1.).
Как видно из сообщения Михаила Сирийца, обычай гостеприимства оберегал чужеземцев в тюркской среде если и не от столь ужасной кончины, которую описал историк, то от многих серьезных неприятностей.
В этой же главе приведена подробная характеристика психологического склада, или, по словам Михаила Сирийца, «достоинства» ранних тюрков, выражавшегося в верности, немногословности, отсутствии «мудрости учения», редкости прелюбодеяний, многоженстве, простоте быта. Особо отмечено искусство тюрок «подчинять зверей и животных» (Гусейнов Р.А. Сирийские источники ... - с. 48.).
В главе третьей автор порицает пагубную практику персидских царей привлекать тюркские отряды в качестве наемников, так как последние, возвратись на родину, возбуждали своих соотечественников рассказами о богатствах ближневосточных городов, провоцировали кровавые нашествия кочевников, завершавшиеся завоеванием тюрками многих государств и областей. Здесь отмечена интересная деталь, что тюрки «воевали против крепостей тем способом, которому выучились у персов» (Там же. - с. 49.).
Михаил Сириец был осведомлен о начале завоевательных походов древних тюрок, приведших к образованию Тюркского каганата, центром которого он считал Маргиану. По-видимому, под Маргианой автор подразумевал всю Среднюю Азию, в которую тюрки вторглись, по вольно примерным данным, приведенным в «Хронике», «за сто лет до вторжения арабов, то есть приблизительно за шестьсот лет до нашего (Михаила Сирийца. - В.М.) времени» (Разгром тюрками эфталитов и завоевание Средней Азии произошли между 563 и 567 гг. См.: Chavannes Е. Docиments sиr les Toи-kiиe (Tиrcs) occidentaиx. - St.-РВg., 1903 (Сб. Трудов Орхонской экспедиции. VI). - Р. 226.).
Повествуя о завоеваниях тюрков, автор «Хроники» пересказывает какую-то неизвестную по другим письменным источникам тюркскую легенду. «Сообщают о них (тюрках - В.М.), - писал Михаил Сириец, - что когда они двигались и шли с востока на запад, они увидели род зверя, подобного собаке. Он шел впереди них. И они не знали, что это и откуда он происходит. Они не могли приблизиться к нему. Когда наступило время идти, он звал их на их языке, говоря: «Вставайте». И они вставали и шли за ним туда, куда он шел). А когда он останавливался, и они располагались, пока не достигли областей, в которых воцарились. Так как этот проводник не показывался им вновь, они не вышли оттуда» (Гусейнов РА. Сирийские источники - С. 49.).
Когда через некоторое время тюрки решили искать новые земли для поселения, то «увидели того, который был проводником у первых (тюрок) и который был подобен собаке… он возвышал голос и говорил: «Трогай!», то есть: «Вставайте!», и они вставали и шли за ним, пока он не останавливался, и тогда они располагались» (Гусейнов Р.А. Сирийские источники - С. 50-51.).
Зверь, подобный собаке – это, конечно же, волк - мифический первопредок многих тюркских народов. Генеалогические легенды древних тюрок, повествующие о том, что их предок был рожден волчицей в горной пещере (другая версия: предка тюрок родила женщина от волка), были хорошо известны среди народов Центральной Азии и Дальнего Востока (Бuчурuн Н.Я. (Иакuнф). Собрание сведений ... - Т. 1. - С. 220-221; Кляшторный С.Г. Древне-тюркские рунические памятники как источник по истории Средней Азии. - М., 1964. - С. 103-106.).
Есть все основания полагать, что варианты этих легенд стали известны и в Средней Азии. В ХI в. один из них был записан ал-Бируни (Абу-р-Райхан Мухаммед uбн Ахмед ал-Бuрунu. Собрание сведений для познания драгоценностей (Минералогия) / Перевод А.М. Беленицкого. - М.: Изд-во АН СССР, 1963. - С. 27; Мокрынин В.Л. Сведения о тюркских народах в минералогическом трактате ал-Бируни / / Киргизия при Караханидах. - Фрунзе, 1983. - С. 207-208.).
Древнетюркская легенда, записанная Михаилом Сирийцем, не является генеалогической, но тесно связана с ней ведущим персонажем - волком. Здесь мифический первопредок древних тюрок выступает в новой, ранее неизвестной роли, возложив на себя функции мессии.
Если исходить из анализа географической ситуации текста легенды, то конечным пунктом маршрута движения древних тюрок, ведомых волком, была Средняя Азия. Именно здесь тюрки разделились на три части и направились на юг «в сторону верхней (северной - В.М.) Индии», на север, очевидно, в Северное Причерноморье, где вышли к границам Византии «и назвались куманами, по имени этой земли», и на запад, «гдe достигли царства арабов» (Гусейнов РА. Сирийские источники ... - С. 51.).
Таким образом, в тюркской легенде отражены две хронологически различные волны вторжения кочевников в оазисы Средней Азии. Первая связана с походами Истеми-кагана в середине VI в., а вторая, скорее всего, с огузскими завоеваниями в XI в. Однако в легенде, приведенной Михаилом Сирийцем, еще много неясного, а иногда и противоречивого. Она заслуживает отдельного, специального исследования.
В главе пятой книги XIV «Хроники» автор пытается теоретически обосновать причины сравнительно быстрой исламизации тюрок на Ближнем Востоке, отмечая при этом, что в других регионах они становились христианами и идолопоклонниками (очевидно, буддистами). Для истории ранних тюрок здесь важна характеристика их доисламской религиозной системы, которая определяется как единобожие: «тюрки всегда провозглaшали единого бога и даже во внутренней земле, где жили, они считали видимый небесный свод богом. И даже до сего дня, если спросят человека из тех, кто не сведущ, то он отвечает и говорит: «Qan thangri». А «qan» на их языке означает «небесная синь», а «thangri» - «бог». Они полагают, что небо есть единственный бог» (Гусейнов Р.А. Сирийские источники ... - С. 51-52. Перевод слова «qan» у Михаила Сирийца неверный. (См.: Древнетюркский словарь. - Л., 1969. - С. 417). О культе Тенгри как верховного божества древних тюрок см.: Стебл.ева К.Б. К реконструкции древнетюркской религиозно-мифологической системы / / Тюркологический сборник, 1971. - М., 1972. - С. 213-214; Кл.яшторный С.Г. Мифологические сюжеты в древнетюркских памятниках / / Тюркологический сборник, 1977. - М., 1981. - С. 131-132.).
В конце пятой главы XIV книги «Хроники» приведен еще один мифологический сюжет о состязаниях тюркской знати, претендующей на верховную власть.
Согласно законам подобного рода сказаний, наиболее ловким стал представитель «незначительного племени, и он воцарился» (Там же. - С. 52.).
В тексте «Хроники» Михаила Сирийца и вне книги XIV разбросаны некоторые важные сообщения относительно западных тюрок: отмечены границы их расселения в Средней Азии, повествуется о роли уструшанского князя Афшина в подавлении восстания Бабека. В целом, несмотря на компилятивный характер «Хроники», она является важным источником по истории западных тюрок.
В 387 г. Великая Армения была разделена между Византией и сасанидским Ираном. В начале V в. Месроп Маштоц (361-440гг.) ввел армянский алфавит, что дало толчок развитию армянской письменности и литературы, в том числе и исторической. Многочисленные армянские историки обладают завидной объективностью даже при изложении событий, которые представляют Армению и ее народ в невыгодном свете, что делает их труды надежным историческим источником (Патканьян К.Л. Опыт истории династии Сасанидов по сведениям, сообщаемым армянскими писателями. - СПб., 1863. - С. IX.).
Народы Средней Азии и Армении связывали сложные взаимоотношения с Византией и Ираном, а позже и с государством арабов, благодаря чему в армянских сочинениях встречаются сведения, относящиеся к истории Средней Азии и Киргизии. Есть сведения, что отдельные общины армян в средние века обосновались на территории Киргизии. Так, на христианском кладбище, которое было открыто во второй половине XIX в. восточнее Пишпека, в 1332 г. был похоронен армянский епископ Иоанн, а на Иссык-Куле в XIV в. был монастырь армянских братьев (Марр К.Я. Надгробный камень из Семиречья с армяно-сирийской надписью 1323 г. / / 3ВОРАО. Т. 8. - СПб., 1894. - С. 347; Бартольд В.В. О христианстве в Туркестане ... - С. 294.). Правда, сведения об армянах на Тянь-Шане не нашли отражения в сочинениях армянских историков.
В России с некоторыми сочинениями армянских писателей средневековья, благодаря трудам К.П.Патканьяна (Патканова), Н.О.Эмина, Г.А.Халатьянца, познакомились еще во второй половине XIX в. Позже некоторые сочинения армянских историков стали предметом изучения таких видных ученых, как Н.Я.Марр и И.А.Орбели. В советское время появились труды таких армяноведов,как С.Т.Еремян, М.Абегян, Ш.В.Снбатян и др (Библиографию см.: Tep-Мкртuчян Л.Х. Армянские источники о Средней Азии. V-VII вв. - М., 1979; Она же. Армянские источники о Средней Азии. VIII-XVIII вв. - М., 1985.).
Армянские средневековые источники использовались при написании монографий и обобщающих трудов по истории Средней Азии, в том числе и Киргизии (История Киргизской ССР. - Т. 1. - Фрунзе, 1984. - С. 55.).
Особо следует отметить исследование Л.Х.Тер-Мкртичян, которая собрала, перевела и прокомментировала сведения армянских историков, относящиеся к народам Средней Азии, что значительно облегчило нашу работу. В настоящем издании мы обратим внимание только на те сведения, относящиеся к истории тюркских народов и Киргизии, которые Л.Х.Тер-Мкртичян прокомментировала чрезвычайно кратко или не анализировала вообще.
Себеос (VII в.) «ИСТОРИЯ». Крупный клерикальный деятель Армении, епископ, участник Двинского собора (645 г.), единственный историк армян VII в. В двух первых частях своей книги излагает легендарный период истории армян и историю Армении I-V вв. (В литературе существует мнение, что авторство Себеоса сомнительно, особенно в отношении первых двух частей. Сводку см.: Манандян НА Начальная история Армении Мар-Абаса / / Палестинский сборник. - 1956. - Вып. 2 (64-65). В «современной» (по выражению Себеоса) части описаны византийско-иранские войны конца VI - середины VII в. В последних главах автор повествует о выходе на историческую арену арабских завоевателей. Изложение событий доводит до 661 г. Сведения, приведенные Себеосом, заслуживают особого внимания в связи с тем, что в молодости он был при дворе Сасанидов.
На русский язык «История» Себеоса была переведена дважды (История императора Иракла, сочинение епископа Себеоса, писателя VIII века / Пер. с. арм., предисл. и примеч. К. Патканьяна. - СПб., 1862; История епископа Себеоса / Пер. с 4-го испр., арм. изд. Ст. Малхасянц. - Ереван, 1939.). Для исследователей истории Тюркского каганата важны сведения, повествующие о начальных связях древних тюрок с Ираном.
В своей «Истории» Себеос отметил династийный брак между дочерью кагана тюрок Истеми и шахом Ирана Хосровом Ануширваном . «После смерти Хосрова, сына Кавата, - пишет историк, - воцарился его сын Ормизд над землей персов. Его мать, жена Хосрова, была дочерью Хакана, великого царя теталийцев (эфталитов. - В.М.), по имени Кайэн. Он со стороны отца был знатен, но более знатен и звероподобен со стороны матери» (Тер-Мкртичян Л.Х. Армянские источники ... - С. 57. К. Патканьян переводит этот отрывок так: «Ормизд был происхождения знатного, но гораздо знатнее и зверонравнее он был с материнской стороны» (История императора Иракла... - С. 38).
Этот брак был заключен в результате посольства Ирана к тюркам в Семиречье или в Центральную Азию, скорее всего, в 554 г. (О дате посольства см.: Гумилев ли. Древние тюрки... - С. 40.) Хосров Ануширван был хорошим политиком и прозорливо уловил момент подъема могущества нового гегемона в степи. Актуальнейшей внешнеполитической задачей Ирана в то время было уничтожение зависимости от эфталитов, которым персы еще со времен шаха Пероза выплачивали ежегодную обременительную дань в размере 40 тысяч золотых. В результате посольства 554 г. каган Истеми и шах Хосров Ануширван заключили антиэфталитский союз, скрепленный династическим браком с дочерью кагана, которая впоследствии родила наследного принца и будущего шаха Ормизда.
Не ясно только, почему армянский епископ Себеос рассматривает древний род Сасана, из которого вышли шахи Ирана, гораздо менее знатным, чем только вышедший на международную арену каганский род тюрок Aшина. Поставленный вопрос требует специального исследования. Одним из вариантов решения его может стать изучение связи между политическим положением восточных государств и практикой династических браков. Древняя и средневековая история не знала понятия равноправия и суверенитета государств: они появились лишь в новое время.
М.В.Крюков установил четыре реальных статуса по отношению друг к другу государств Китая и Центральной Азии древности и средневековья: 1- сюзеренитет; 2 - положение старшего родственника; 3 - положение младшего родственника; 4 – вассалитет (Крючков М.В. Китай и соседи: две традиционные модели взаимоотношений / / Одиннадцатая научная конференция .Общество и государство в Китае»: Тезисы и доклады. - ч. 2. - М., 1980. - С. 3-13.). Второе и третье положения зачастую связаны с династическими браками: младшим становился тот государь, который брал в жены дочь своего партнера по договору. После завоевания Восточного Туркестана и Средней Азии тюркские каганы распространили эту модель, разумеется, с «кочевыми» поправками, на взаимоотношения с государями Гаочана, Согда и, возможно, как свидетельствуют данные Себеоса, на сасанидский Иран (Мокрынин В.П. 3ападнотюркский каганат и вассалы / / Этнические и историко-культурные связи тюркских народов СССР. - Алма-Ата, 1976. - С. 73-74; Он же. К вопросу о тюрко-согдийской интеграции VI-VIII вв. / / Из истории дореволюционного Киргизстана. - Фрунзе, 1985. - С.152-164.).
Таким образом, Хосров Ануширван, женившись на тюрчанке Кайен, стал зятем Истеми, то есть одним из младших его родственников, что влекло за собой и более низкий государственно-правовой ранг Ирана по отношению к Тюркскому каганату. Такая реконструкция событий подтверждается и тем обстоятельством, что в 554 г., когда был заключен тюрко-иранский договор, скрепленный династическим браком, реальный статус договаривающихся сторон был разным: Тюркский каганат стал гегемоном в степи, а Иран был данником эфталитов. Заслуживает внимания, что тюркский каган Истеми назван Себеосом «великим царем эфталитов».
В «Истории» Себеоса приведена заслуживающая доверия версия, освещающая военные действия между тюрками и персами в 589 г. Себеос отмечал, что на стороне тюрков выступали зависимые от них эфталиты, проживавшие в Северном Афганистане, чего не упоминают более поздние арабские авторы: «В это время князем (главным начальником) восточных областей Персидской земли был некто Вахрам Михревандак (Бахрам Чубин. - В.М.), который храбро разбил войско теталийцев (эфталитов. - В.М.), силой завоевал Пахл (Балх. - В.М.) и всю страну кушанов… Этот Вахрам в то время вел войну с великим царем маскутов (тюрок. - В.М.), жившим в стране по ту сторону великой реки, разбил его многочисленное войско, самого царя убил в битве, захватил и похитил всю казну того царства» (Teр-Мкртичян Л.Х. Армянские источники... - С. 58. Война 586 г., завершившаяся разгромом тюрок под Гератом, не раз была темой исследований: Гумилев Л.Н. Война 589 г. и Гератская битва / / Изв. Отд-ния общ. Наук АН ТаджССР - 1960. М 2(23); Он же. Древние тюрки. - С. 126-132; Гафуров B.r. Таджики. - С. 221.).
Далее Себеос повествует об удачном походе персидского полководца армянского происхождения Смбата Багратуни на тюрок и эфталитов в 616-617 гг. В повествовании заслуживает внимания упоминание о защитном вооружении царя кушан, одетого в «крепкую балхскую плетеную кольчугу» (Teр-Мкртичян Л.Х. Армянские источники ... - С. 60-61; Тревер К.В. Кушаны, хиониты и эфталиты ... С. 142-143.).
Есть сведения, что Себеос был не только современником, но и очевидцем описанных событий.
