К тысячелетию Юсуфа Баласагуни, великого поэта и мудрого учёного
В отличие от ал-Фараби абу-Али ибн-Сина не пытался примирить античных философов, а наоборот, противопоставлял их друг к другу. Как считает ибн-Сина, «Платон порицал Аристотеля за то, что тот распространял мудрость и демонстрировал знание» (ибн-Сина абу-Али. Рисала фи исбат ан-нубууат (Трактат об обосновании пророчеств). Али Сами ан-Нашшар, Мухаммад Али абу-Райан. Чтения по философии, с. 595.). И Аристотель ответил якобы на эти укоры: «Хоть я и сделал это, но оставил в моих книгах много пробелов, и их дано восполнить только немногим из ученых и разумных» (там же). Здесь ученый, по-видимому, передает некоторые положения апокрифических произведений: «Послания Платона Аристотелю» и «Послания Аристотеля Платону».
Следовательно, философ-пророк, являющийся правителем идеального человеческого объединения, должен ограничить знание Истины крýгом себе подобных, к простонародью же обращаться на языке таких символов, доступность и адекватность которых продемонстрировала религия.
Миниатюры, изображающие мышечную и нервную системы человека, взяты из персидской рукописи «Канон врачебной науки» Ибн-Сины
На этом основании часть исследователей творчества ибн-Сины говорит о «двойственности» этого ученого и философа. Конечно, абу-Али ибн-Сина написал сорок три медицинских трактата. В течение многих веков творчество Ибн-Сины оказывало решающее влияние на развитие восточной медицины. В орбиту его влияния включена была и Европа. Главное медицинское произведение Авиценны (так стали его называть в Европе) — «Канон врачебной науки» (ал-Канун фи-т-тибб) — впервые было издано на латинском языке в 1472 г. в Милане или Падуе. Он неоднократно переиздавался и стал настольной книгой практикующих врачей. Популярность Авиценны в Европе была столь велика и постоянна, что еще в 1909 г. в Брюсселе на медицинском факультете читался курс о его врачебном искусстве (Монтей Винсент Мансур. Ибн-Сина, его учение и последователи//Культуры: Диалог народов мира (журнал ЮНЕСКО). М., 1985. № 3, сс. 19—21). В странах Востока «Канон врачебной науки» для многих остается медицинской энциклопедией.
Конечно же, все это так, но Ибн-Сине были присущи и заблуждения эпохи. В отличие от гуманистических целей ал-Фараби и Юсуфа Баласагуни, он часто стремился не объединять, а разъединять, как видно из приведенного трактата, не только отдельных людей, но и целые народы. Так, в частности, он пишет: «Должны существовать люди, служащие другим. Таких и нужно принуждать к услужению жителям Справедливого Града. К ним относятся и те, кто далек от восприятия добродетели. Это — рабы по природе, такие, как тюрки и негры, одним словом, те, кто происходит из неблагородных климатов» (ибн-Сина абу-Али) M. Y. Musa. La sociologie et la politique dans la philosophie d’Aviccenne. Le Caire, 1952, p. 24).
Видимо, средневековое мракобесие было свойственно не только религиозным фанатикам, но и саманидским ученым и поэтам. Мы уже говорили о том, как неприязненно относился к Турану и туранцам Фирдоуси.
И что еще удивительно, такой великий ученый, как Ибн-Сина в отличие от уже названных ал-Фараби и Юсуфа Баласагуни, занимался и астрологией. Добавим, что пытался он и объяснить чудеса, и занимался проблемой толкования снов, и вообще посвятил много времени и энергии тем вопросам, которые с точки зрения современной науки представляются лишенными смысла. Но средневековая астрология (как на Востоке, так и на Западе) была рациональной системой «докоперниковского периода», проникнутой духом поиска детерминизма в природе. Такую же или подобную направленность имела и алхимия, некоторые другие чисто средневековые науки и искусства.
А в это время великий гуманист, поэт и ученый Юсуф Баласагуни, рассказывая в своей поэме «Знание, дающее счастье» главу об умирающем Айтолды, пишет:
Четыре в нем сути не ладят внутри:
Одна — будто в силе, подавлены три… (Стих 1053)
Согласно учению древней восточной медицины в теле человека как материальной основе человеческого существа находятся четыре жидких элемента, различающихся по цвету: красный элемент — кровь, желтый — желчь, черный — гной, белый — мокрота, слизь. Древние медицинские каноны утверждали, что нарушение равновесия между названными элементами является причиной физических и духовных недомоганий. Это учение совпадает с теорией Гиппократа о четырех «соках» тела и, соответственно, четырех типах темперамента, определяемых преобладанием одного из четырех «соков»: сангвиник — кровь, флегматик — слизь, холерик — желтая желчь, меланхолик — черная желчь.
Таким образом, древние цивилизации не разъединялись, а наоборот, объединялись вопреки попыткам некоторых правителей-тиранов, заблуждающихся ученых и горе-философов, потому что развитие общества, прогресс науки и гуманизм в социальной жизни немыслимы без объединения усилий всех народов перед надвигающейся катастрофой, каждый раз всплывающей перед человеческим существованием на стыке веков и тысячелетий.
Представление о работе средневековых арабо-исламских аптекарей и медиков дает эта миниатюра, взятая из выпущенного в XIII в. в Багдаде варианта книги «Лекарственные вещества», написанной греческим медиком Диоскоридом в правление Нерона (I в.)
Далее Баласагуни рассказывает о том, как лечили Айтолды:
Пришли к нему лекари, вены смотрели,
И вынесли суд, что за хворь в его теле.
Одни говорили, что хворь — полнокровье,
Что вены открыть надлежит для здоровья.
Другие решили: поносный настой
Поможет расслабить кишечник крутой.
Прохладные зелья давали, напитки
И снадобий разных растворы в избытке.
И не было зелий от разных болезней,
Каких не проверили — что, мол, полезней? (Стихи 1057 – 1061)
По этим строкам поэмы видно, что Юсуф хасс-хаджиб Баласагуни помимо математики и астрономии, также неплохо разбирался в медицине. По всей вероятности, в средневековье все ученые были поэтами, а поэты – учеными. Ведь тогда еще не было разделения труда и науки: тогдашние ученые и поэты всегда слыли энциклопедистами, они были своего рода учителями своего народа. А для того, чтобы вести народ за собой, им нужно было разбираться во всем, в данном случае, даже в искусстве врачевания.
Вот почему далее в главе «Огдюльмиш рассказывает элику о сущности ума» мы читаем:
Известно, что есть у нас семь членов тела,
Любому из них есть отрада и дело.
Что сердцу в отраду, что любо очам,
И чем из их пользы я пользуюсь сам?» (Стихи 1890 – 1891)
Число семь имеет большое значение в различных представлениях народов Востока: семь планет, семь земных поясов, семь небес, семь звезд Большой Медведицы и т. д. В применении к членам («частям») тела число семь толкуется восточными авторами по-разному. Есть два толкования: 1) голова, грудь, живот, две руки, две ноги; 2) голова, руки, ноги, четыре стороны тела — передняя, задняя и две боковые (Юсуф Баласагунский. Благодатное знание, изд. «Наука», 1983, с. 551). Это пример того, что у всех народов представления о мироздании и природе человека схожи.
Так что культура и цивилизация у всех народов всегда стремились друг к другу. Они больше объединяли народы, чем разъединяли их. Во все века они служили всему человечеству, а не только определенной нации или определенным кругам населения. Вот почему празднование 1000-летия Юсуфа хас-хаджиба Баласагуни, начатое на родине великого поэта и ученого в Кыргызстане, было подхвачено ТЮРКСОЕМ и ЮНЕСКО и отмечается по всему миру. Это еще раз доказывает, что культура не имеет границ, и народы всей планеты стремятся к гуманизму, а не к дикости и варварству.