Следует сказать, что по проблеме этногенеза бурятского народа имеется обширная научная литература и работает ряд известных, серьезных исследователей. Большая часть этой литературы посвящена вопросам формирования отдельных племен: хоринцев [Румянцев, 1962; Цыдендамбаев, 1972; Дашибалов, 2002; Дугаров, 1993], булагатов [Павлов 2008; Зориктуев 1993; Нанзатов, 2005], хонгодоров [Галданова, 1996], эхиритов [Долгих, 1953]. В целом проблема этногенеза бурят получила развитие в трудах Д.Д.Нимаева [2000] и Л.Д.Павлинской [2008]. Огромное фундаментальное значение имеют последние труды П.Б.Коновалова [2010] и Б.Р.Зориктуева [2012].
Библиографии и различных гипотез по этногенезу и ранней этнической истории различных бурятских племен столь много, что бурятским исследователям все время приходится разбирать разные версии, поддерживать одну и отвергать другие. Следовательно, в историографии вопроса сложилась своя схема подхода к изучению проблемы, пересекать которую нельзя из-за авторитета предыдущих исследователей темы. Со стороны всегда видится объективнее, к тому же изучение этногенеза бурят и саха натыкается на проблему существования тюрко-монгольского пограничья в Байкальском регионе.
Аксиомой считается происхождение бурят от лесных племен Баргуджин-Тукума. Поэтому лесные племена XIII в.: хори-туматы, баргуты, булагачины и керемучины все считаются монголоязычными предками бурят. Но к лесным народам отнесены и кыргызы, и туласы, и сайн-урянхаты, тюркское происхождение которых не вызывает сомнения.
Прибайкалье в источниках монгольского периода носит имя баргутов – Баргуджин-Тукум. Поэтому народ баргутов, к которому относят племена ойрат и тумат, не зря считается протобурятским объединением. В бурятских генеалогиях фигурирует прародитель Баргу-батор, его братьями являются Елет и Бурят. Иоганн Георги (1729-1802), немецкий этнограф и путешественник, в названии бурят употребляет двойное имя: Баргу-Буретт. Идентичность племени баргутов Внутренней Монголии с бурятами является ныне доказанной. Так называемые старые баргуты являются потомками мигрантов с территории Прибайкалья в XVII в. Новые баргуты перекочевали из Забайкалья в XVIII–XIX вв.
Следовательно, перед нами встает проблема проникновения носителей монгольских языков в Байкальский регион. Поскольку баргуты считались близкими родственниками монгольских племен, то исследователи убеждены в их монголоязычии. Но баргуты считаются потомками телеского племени байырку, которые всегда считались тюрками. В состав баргутов включали и другие лесные народы: хори-туматов и туласов. Поэтому можно утверждать о наличии баргутского союза племен. Поскольку в генеалогии бурятских племен Барга-батор занимает главное положение, то это объединение считается протобурятским.
В “Сокровенном сказании” говорится, что дочь вождя баргутов Баргудай-мэргэна Борджигин-гоа была женой Хоридой-мэргэна. И от них родилась праматерь монголов Алан-гоа [Сокровенное сказание… 2002, c. 7–8]. Баргутам обычно отводят территорию нынешней Баргузинской котловины на севере Бурятии, после исчезновения курыкан, их южными соседями были меркиты и хори-туматы. В хоринских легендах отцом родоначальника бурят Буряадая и хори Хоридоя является Барга-батор. Для сравнения, в некоторых генеалогических легендах саха сыном Эллэя считается Барга-Баатыр [Ксенофонтов 1977, c.128].
Согласно одному бурятскому преданию, от сына Хун-тайчжи-хана Барга-батора произошли якуты, от Шоно-батора – корейцы, булагаты – от Сэрэн-галдана, хори от – Хореодой убгуна [Румянцев 1962, c.173]. Любопытно, что, по сведениям бурятского фольклора, Баргу-Батор направился вместе с сыном Хоридой-Мергеном вниз по Лене на территорию будущей Якутии, сам он вернулся обратно в Иркутскую губернию. Оставшийся там его сын Хоридой женился на «дочери неба», имел только одну собаку и занимался охотой [Хангалов, 1960, с.107–109].
Этноним буряад в раннюю эпоху на территории Прибайкалья встречается лишь в “Сокровенном сказании” монголов [Сокровенное сказание… 2002, 123]. При этом к приходу русских не было отдельного племени или рода под этнонимом “бурят”. Исходя из того, что в “Сокровенном сказании” имеются буряты, но отсутствуют булагаты, а у Рашид ад-Дина, наоборот, есть булагаты, но нет бурят, можно полагать, что основным ядром бурят были именно булагаты [Залкинд, 1958, с.150].
Интересную версию о происхождении этнонима бурят дает Б.Р.Зориктуев. Так, в монгольском языке бураа имеет значение “густая роща”, “лесная чаща”, “растущий кучами или полосами на горах или в степи лес” [Зориктуев, 1993, с.127–129]. Значит, понятие бурят означает “лесной народ”. Этноним “ойрат” тоже осмысливается как “лесной народ”, в якутском языке есть слово “ойуур” – лес. Есть и другое слово также тюркского происхождения со значением “лес” – тыа. От этого слова выводится этноним “тыва-тува” или “тумат”. Следовательно, этноним “бурят” выступает как синоним имени “ойрат” или “тумат”.
Термин елочжи напоминает имя ёлётов – старинное имя ойратского народа. Согласно преданиям ёлётов, их древней родиной считаются местности к югу от Байкала. Ёлёты (ёлёт, юлют) составляли одно из четырех древних ойратских племен [Рашид-ад-Дин, 1952]. Могла существовать связь между ёлётами и ранними алатами (алакчинами), имевшими пегих (ала/ёлё) лошадей [Екеев, 2008, с.94]. Однако термин ёлёт переводится с калмыцкого языка как «обидевшиеся» или «обиженные» [Авляев, 1994].
В калмыцкой летописи есть упоминание о том, что в 1640-х годах джунгарский Баатур-хонтайчжи вел войну с алат-кыргызами или бурутами [Екеев, 2008, с.93]. Впервые этноним бурут (в форме бурудут) упоминается в начале XIII в., как название племени (наряду с удут), завоеванного войсками Чингисхана [Рашид-ад-Дин, 1952, с.88]. Они, возможно, являются потомками алатов (ёлётов), ушедшими вместе с частью енисейских кыргызов в Среднюю Азию. Основу указанных этнонимов составляет тюрко-монгольская цветовая символика (пегий, серый «боро/бара», бурый «бурул/бурал»), связанная, скорее всего, с мастью лошади и ландшафтом, а в конечном итоге – с одной из сторон света. В топонимике Центральной Азии и Южной Сибири также встречаются названия гор с одинаковой основой (ала): Ала-Тау (Алтай, Джунгария), Ала-Тоо, Алаг-Ола (Ала-Шань) [Екеев, 2008, с.93].
Слово «бурут» служило презрительной кличкой в отношении тянь-шанских и енисейских кыргызов, данной им джунгарами [Зориктуев, 2011, с.136]. Слово «бурут» имело в ойратском презрительный смысл «провинившиеся», в якутском языке есть слово «буруй» - вина, проступок. В якутском языке есть слово «бурут» и поговорка: «Бурукка холоомо» - «Не сравнивай меня с бурутом» [Ксенофонтов, 1992].
Обозначения бома-алатов – била (быра?) и элочжи сопоставимы с именем бурятов и ойратов. В то же время тождество этнонимов бурут и бурят предполагает наличие кыргызского компонента в этногенезе бурятов. Значительная часть бома-алатов могла принимать участие в сложении басмылов, переместившихся из территории Саянского нагорья (Тыва) в Восточный Туркестан.
Но есть версии, связывающие происхождение имени “бурят” с тотемом волка бёрё и с названием сеока саяно-алтайских тюрков - бурут. Обе эти версии связывают бурят с тюркским миром. Волк-бури является тотемом древних тюрков, хотя можно строить различные догадки о влиянии того или иного субстрата на древнетюркский этнос. Существует мнение, что волк был почитаемым животным сяньбийцев, так как название династии Ашина воспроизводится от монгольского слова чино/шоно со значением “волк”. Это название являлось обозначением гвардии древних тюрков.
Следовательно, имя легендарного прародителя монголов Буртэ-Чино возводится к сяньбийцам, считающимся предками монголоязычных народов. Однако отметим существование в киданьское время рядом с племенами шивей остаточных групп туцзюэ (древних тюрков). Поэтому проникновение тотемного образа Волка в монгольскую среду могло быть связано с участием потомков древних тюрков или уйгуров в этногенезе племени монголов. Таким образом, в вопросе происхождения самоназвания бурят в основном развиваются две версии: связь имени “бурят” с бурутами – обозначением кыргызов, и с волком бёрё – тотемным прародителем монголов и древних уйгуров. Возможно, формирование монголоязычного этноса в Прибайкалье следует отнести к времени появления там ойратов, сильно повлиявших и на хори-туматов, и на баргутов. Поэтому было бы правомерным поискать следы ойратов в археологических культурах Прибайкалья.
Этому противостоит новая версия о монголоязычии теле-огузских племен и ашина-тюрков от А.С.Шабалова. Действительно, странно, как ранее тюркоязычные байырку, курыканы, иологиры превратились в монголоязычных баргу, хори и джалаиров. Тем более, Махмуд Кашгарский не различает монголоязычных и тюркоязычных, как и Рашид-Ад-дин, отнеся вероятных монголов, как татары и каи, к тюркам, имеющим свой собственный язык.
Этноним “бурут”, как свидетельствуют различные источники на разных языках, выступает в качестве синонима имени кыргызов. Следовательно, этноним бурут/бурят мог относиться к обозначению енисейских кыргызов. Это понятно в силу того, что с IX в. вплоть до монгольского периода наступает эпоха владычества енисейских кыргызов и в Байкальском регионе. Они громят и гонят с Байкала уйгуро-огузские племена навсегда, ассимилируя их остатки. Как свидетельствуют названия бурятских племен, именно к этому времени можно отнести начало этногенеза бурят.
Сеок бурут был частью кыргызов, ибо джунгары применяли термин «бурут» для обозначения тянь-шаньских кыргызов. На Алтае известны идентичные легенды о кыргызах и бурутах, а алтайский сеок бурут признается исследователями осколком енисейских кыргызов. Кроме того, среди племен Северо-Западной Монголии роды кыргыз бытовали наряду с родами бурутов. Этноним «бурут» (бюрют) многими исследователями трактуется как «птичий» тотем и переводится как «беркуты». По мнению В.Я.Бутанаева, буруты (среди хакасов, алтайцев, телеутов, урянхайцев и хотонов, торгоутов и дэрбэтов), относятся к потомкам какого-то древнего центральноазиатского народа [Очерки истории Хакасии, 2008, с.2002].
В историографии имелась попытка установить связь между бурутами и китайским обозначением страны Тибета Болу. Например, А.Левшин, опираясь на сведения китайских источников, писал: «Имя полу, очевидно, сходное с бору, и нет сомнения, что народ пулу есть буруты. Из сего следует заключить, что буруты в V и VI столетиях от р.х. уже жили там, где они ныне живут. Кыргызы, вероятно, смешались с ними по изгнании из Южной Сибири» [цит. по: Акеров, 2014, с.8].
Интересную гипотезу высказала Э.Маанаева, сопоставившая «полу» с арабо-персидским этнонимом «фури», носители которого являлись соседями енисейских кыргызов. Однако он искал это владение почему-то на юго-западе от енисейских кыргызов и поместил их в Восточном Туркестане.
Т.Бейшеналиев в своих разработках доказывал правильность гипотезы К.Риттера, по мнению которого автохтонные кыргызские племена имели общее название бурут, а пришлые - кыргыз. По утверждению Т.Бейшеналиева, объединение и слияние местных тянь-шаньских и енисейских кыргызов произошло после краха Ойратского государства, когда часть енисейских кыргызов переселилась и обосновалась в Восточном Туркестане [цит. по: Акеров, 2014, с.12].
По словам иркутского археолога В.С.Николаева, все поселения на территории Южного Приангарья (Манхай, Идыга, Байтог и т.д.) имеют радиоуглеродную датировку – VIII-X вв. н.э. Следовательно, это не курыканские поселения и могильники, а принадлежат к другой эпохе – когда Приангарье стала неотъемлемой частью Кыргызского каганата. Они немое свидетельство территориального распространения Кыргызского великодержавья. В них найдены и рунические надписи на серебряных сосудах. Они короткие и пока нечитаемые. Все эти материалы будут опубликованы в подготовляемой В.С.Николаевым монографии о поселениях и могильниках Южного Приангарья в средневековый период. Погребения с трупосожжением тоже свидетельствуют о миграции кыргызского населения в Приангарье. Даже рисунок с всадником на Шишкинских писаницах, эскиз которого принят в качестве герба РС (Я), обнаруживаемый на территории Хакасии, свидетельствует о вхождении Верхней Лены в состав средневекового Кыргызского государства.
Таким образом, термин бурут представляет собой синоним другого этнонима – кыргыз. Как и тянь-шанских кыргызов, предков бурят знали под именем бурут, бурат. Исходя из того, что в якутских легендах прародителей саха Эллэя и Омогоя знают как представителей народа «бырааскай» от русского обозначения бурятов – «братские», то Г.В.Ксенофонтов предполагал, что якуты не могли знать бурятов. В то же время в сборнике легенд, собранных С.И.Боло, буряты упоминаются под именем «бэрээт». Это название видимо является калькой другого обозначения бурятов – буряад.
Еще с времен Н.Н.Козьмина существует версия татарского происхождения бурят. С предками бурят им отождествлялись упоминаемые в сочинениях европейских авторов XIII в. дикие татары. В Сокровенном сказании монголов повествуется об уходе в таежные зоны татарского племени айриуд-буйруут (ойрат-бурятов?) во времена первых монгольских хаканов. В этом смысле этногенез бурятов связывается, с одной стороны, с отколовшимися от исконно монголоязычной шивейской ветви племенем, с другой стороны, омонголенными исконно тюркскими племенами Байкальского региона. Возможная миграция ойрат-бурятов с территории озера Буир-Нур в первой половине XII в. в Прибайкалье позволяет отождествить их с усть-талькинцами, заселившими в XII в., по словам В.С.Николаева, почти все Прибайкалье.
Как выше показано, этнонимы бурут и ёлёт могут иметь связь с раннесредневековыми алатами (бома китайских источников). Следовательно, возможно, предки ойрат-бурятов имели далеких предков в лице алатов. Возможно, ими были алчин-татары. Остатки татар, бежавшие от Чингисхана, могли в Прибайкалье встретить своих сородичей в лице ойрат-бурятов. В якутских легендах о прародителях часто рассказывается о прибытии беглецов из племени татаар в лице Эллэя к предводителю Омогою, ранее бежавшему в эти края.
Проблема этногенеза бурятского народа состоит из вопросов происхождения четырех основных бурятских племен: эхиритов, булагатов, хоринцев и хонгодоров. Четыре отдельных племенных объединения, пришедшие в Байкальский регион в разные века, сплотились в единый народ в исторический промежуток времени с XVIII по XIX вв.
Булагаты, которые считаются изначальными носителями этнонима «бурят», представляются потомками племени булагачин в составе «лесных народов» Баргуджин-тукума начала XIII в. Термин булагачин с монгольских языков переводится как «соболевщик», рядом с ними имелись керемучины - «беловщики». Поэтому необязательно, что здесь упоминается именно монголоязычный этнос, являющийся предком бурят. «Соболевщиками» и «беловщиками» монголы могли обозначить любое зависимое сибирское племя, предков кетов и самодийцев, поставщиков пушнины. К тому же в составе кыргызов обнаруживается племя булгачин – потенциальные потомки средневековых булагачинов. Булагачины упомянуты Рашид-ад-Дином как племя, проживающее в пределах страны кыргызов. В составе кыргызских племен XVIII в. также фигурируют керемучины.
По словам А.В.Харинского, наиболее вероятной областью расселения племен булагачин и кэрэмучин в XII в. являются верховья рек Иркут и Ока. Во второй половине XIII – первой четверти XIV вв. они (или их часть) проживали на границе государства Хайду и империи Юань, между Кобуком (Тарбагатай) и Кора-Ходжем [Харинский, 2012]. В середине XIV в. объединение булагачинов кочевало в Или-Иртышском междуречье между Алтайн-нур и Тянь-Шанем. В улус булагчин входили канды, жоо-кесек, теит и бостон, толос, образующие в настоящее время подразделения кыргызского племени ичкилик [Петров, 1961, с.134]. Около 1389-1390 гг. улус булагачин подвергался нападениям войск Тимура. Все же улус избежал уничтожения, уйдя в приалтайские области [Петров, 1961, с.137-138]. Возможно, в это время некоторые из булагачинов и кэрэмучинов откочевали к Саянским горам, а может быть, и в Прибайкалье. Булагачины продолжали кочевать и в Алтайско-Хангайском нагорье и в конце XV в. [Харинский, 2012].
Основой этнонима булагат могло стать словосочетание «була ат», значение которого выводится из тюркских языков. Это, по мнению Б.Р.Зориктуева, указывает на тюркское происхождение булагатов [Зориктуев, 1993, с.127]. Термин «була» имеет одинаковое значение со словом «ала» и обозначает «пеструю, пегую» масть. Таким образом, «була аты» могли быть потомками средневековых бома-алатов, обитателей Прибайкалья. К тому же, вполне вероятно, что буряты-булагаты в прошлом были тюркоязычными и входили в состав того племенного объединения, которое составило основное ядро саха [Константинов, 2003, с.35].
Видимо, не зря тотемное имя прародителя булагатского племени Буха-нойона в образе быка-пороза бурятский ученый Е.В.Павлов связывал с «периферийными» уйгурами [Павлов, 2008], этнонимы “бугу” и “огруз”, обозначавшие тотемное имя быка, связывают их с огузским этническим миром.
Этноним булагачины от термина «соболевщики» по семантике слова отличается от тюркского «булак», «була ат» - обозначения пеголошадников, тождественных «алаша», и эти название могли применяться к отдельным этническим образованиям. В составе карлуков было племя «булак», «булат». Не исключено, что поздние булагаты - пришельцы из Баласагуна и Таласа. Согласно Ю.А.Зуеву, семантическое тождество слов булат (булагат) ~ аргын ~ алача позволяет поставить знак равенства между обозначением одного из карлукских племен:булат=аргын=алача, вошедшими в казахские генеалогические предания в качестве персонифицированных предков [Зуев, 1981]. Как бы удревняли бурятскую и якутскую историю на территории Восточной Сибири, миграция кочевников по просторам Центральной Азии была сопутствующим фактором.
Ю.А.Зуев свидетельствует о разделе карлуков на три ветви: примыкавших к Эмелю булатов (вошли в состав улуса Угэдэя), алакульских соплеменников (вошли в состав улуса Джучи), илийских карлуков (основная часть улуса Чагатая) калучи [Зуев, 1981]. Можно сказать, что алакульские вошли в состав казахов (аргыны), илийские стали основой узбекского этноса, булаты могли откочевать в прародину предков – Байкал.
По мнению Б.З.Нанзатова, в XV–XVI вв. окончательно формируются большие племена булагатов и эхиритов. Они вытесняют крупное племя сэгэнутов – остатков ойратов [Нанзатов 2005, с.121–122]. Предложенная им гипотеза о происхождении имени булагатов от древнетюркского слова булга – “смешанные” предполагает связь их с бома-алатами. Поскольку слово “ала” предполагает “пестрый” цвет, то его можно связать со смешанностью родов в пограничной зоне.
Другим ключевым этнонимом бурятского народа является Хори. Хоринские роды в составе бурят считаются потомками хори-туматов. Но известно, что хоринцы только в XVII в. перекочевали из Маньчжурии. В бурятских летописях и фольклорных источниках утверждается о хори-туматских предках хоринского народа, но эти сведения могли быть почерпнуты из монгольских источников. Хоринцы в XVII в. не считались бурятами, их относили к монголам. На этом примере можно увидеть, как имя бурят, являвшееся сначала обозначением одного племени, распространилось на все монголоязычное население, оказавшееся в пределах Русского государства. Следует напомнить, что монголоязычных дауров, обитавших в XVII в. на территории Приамурья, также включали в состав “братского” этноса.
Ранняя этническая история современных монголоязычных народов напрямую связана со становлением империи Чингисхана, с ее распадом и перетасовками различных племен. Корни ойратов (дербетов и калмыков) и бурят находят в лесных народах Баргуджин-Тукума, усматривая их этногенез не в составе средневековых монголов, а в тюрко-монгольском пограничье, в районах, прилегающих к Байкалу. Но при этом исследователи исходят из монголоязычия представителей племени ойрат и бурят, но нет достоверных данных о монголоязычии их уже в V в., тем более их принадлежности к бурятскому или ойратскому диалекту. Близость ойратов к алтай-кижи, носителей имени “бурут” - к хакасам и кыргызам, позволяет сделать вывод о возможности тюркоязычия их древних предков. Следовательно, они могли подвергнуться ассимиляции со стороны монголоязычных этносов, но войти в состав монголов под древним именем.
Не очень ясна связь хоринцев с якутским этнонимом “Хоро”. Исследователи XVIII–XIX вв. определенно высказывались о бурятском происхождении представителей якутских родов Хоро. Видимо, их версия была основана на 'созвучии этнонимов или в этих веках сохранялось этническое сознание, относящее хоро к монголоязычным народам.
По мнению Б.Б.Дашибалова, как в тюркский, так и монгольский периоды вокруг Байкала существовала одна и та же археологическая культура. Таким образом, курыканы отождествляются с хори, а те с хороларами [Дашибалов, 1995, с.119-120]. Между тем, курыканы выступают в качестве этнических предков саха, хотя везде подчеркивается иноплеменность хоро, их отдельное прибытие. Б.Б.Дашибалов выявляет дальневосточный субстрат в культурном облике курумчинской культуры. Наличие дальневосточного субстрата в курумчинской культуре, позволяет видеть в них монгольские корни и связывать их с хори-монголами раннего средневековья. Б.Б.Дашибалов называет курумчинцев в поздних трудах хори-шивеями, отождествляя их с сяньби [Дашибалов, 2003].
Впервые о хори-туматах упоминается в “Сокровенном сказании” монголов, где говорится о том, что Добун-мэргэн, кочевавший у Бурхан-Халдуна, встретился с людьми из племени хори-туматов и взял замуж дочь их предводителя Хоридоя, который до этого отделился от своих сородичей в отдельный род хорилар [Сокровенное сказание… 2002, 8]. Отсюда следует, что хори выделились из состава племени тумат (дубо), обитавшего по Саянам, которых считают отуреченными самодийцами. Напрашивается вывод, что в эпизоде супружеского союза Добу-Мэргэнэ и Алан-Гоа закодирован результат этнического процесса соединения буртэ-чиносцев с хоринцами и баргутами. Примечательно, что Алан-Гоа из племени хорилар считается прародительницей всех монголов.
Весьма интересно, что согласно Рашид ад-Дину Алан-гоа была из племени куралас, что подразумевает идентичность их с хориларами “Сокровенного сказания” монголов. От корня хор-хоро происходят и другие монгольские племенные названия (хори, хорчин, хурумши, хорлос, хорхон) [Румянцев 1962, с. 126–127]. Встречается утверждение, что “хор” является наименованием древних протомонгольских племен сяньби, расселившихся от Прибайкалья до Восточной Монголии [Румянцев 1962, с. 126–128].
Мнение о том, что этноним “хор” служил наименованием большой группы протомонгольских племен, противоречит сопоставлению хори с тюркоязычными гулиганями, так как те выступают в качестве одного из племен теле-уйгуров. Постольку в якутских преданиях хоро изображаются верхом на быках, то сопоставление их с протомонгольскими племенами шивей, ездившими на быках, представляется вполне заманчивым. Примечательно, что китайские источники предками шивеев (протомонголов) называют динлин.
Интересным представляется связь носителей этнонима хор с территорией Тибета. Постольку тибетские источники под именем хор подразумевают как монголоязычных, так и тюркоязычных кочевников, то исследователи отмечают устойчивость бытования этого этнонима в Центральной Азии, иногда связывая с китайским ху, как Ю.Н.Рерих [Рерих, 1999]. Отсюда недалеко до прямого отождествления хоров с дунху (Л.Н.Гумилев) и хунну. Более интересной представляется утверждаемая Е.В.Павловым связь хоров с древним Тибетом, видимо восходящая к юэчжийскому периоду. Племена, обозначаемые в китайских источниках под именем юэчжей, могли в качестве одного из названий носить этноним хор. Об этом свидетельствует имя тохаров, где присутствует слово хор.
Сама по себе интересна связь этнонима хор с индоевропейским миром. Так индоевропейские названия этнонимы хорваты, хорутане, этнотопонимы Хорасан и Хорезм сопоставляются с именем хоринцев. Слово Хор, хорс обозначающее в славянских и других языках солнце, связывается с названием кругового танца – хоровода [Дашибалов, 2003]. При лечении болезней высекателем огня у саха мог быть человек только из хоринского рода. Отсюда Е.В.Павлов считает, что хоро считались людьми, имевшими солнечную – огненную природу [Павлов, 2002]. Нам известно, что археологические культуры Горного Алтая – пазырыкская, Минусинской котловины – окуневская и карасукская имеют культурные параллели с территорией Передней Азии. Примечательной является сходство имени древних хурритов (хор-хур) с носителями этнонима хор в Центральной Азии. Так антропология движения приводила к далеким миграциям и этническим взаимодействиям, их истоки проглядываются в близости этнонимов и мифологических сюжетов.
Прямое отождествление хоринцев с хори-туматами XIII в. не учитывает фактор миграционных и ассимиляционных процессов в Байкальском пограничье. Попытка видеть племя хори и даже бурятов в упоминании в восточном источнике X в. племени кури – фури в пределах страны кыргызов представляется искусственной. Однако нас заставляет задуматься, что кури-фури арабо-персидских источников, как и более поздние хори или кули (ангу-хэшэ, люди Ангары) уже в юаньских хрониках, упоминается как племя, находившиеся в пределах страны кыргызов. Следовательно, тюркоязычное племя хори и близкие к ним туматы могли проживать на Ангаре и на Среднем Енисее, они относились к кыштымам нисейских кыргызов. Совпадение фольклорного названия хоорай применительно к предкам хакасов с именем хоринцев тоже заставляет нас задуматься. К тому же возвращение хоринцев в XVII в. из территории Маньчжурии совпадает с тем, что насильственное выселение енисейских кыргызов и их кыштымов в XIII в. происходило именно в область Наяна (Маньчжурии).
Представляется, что большую роль в этногенезе бурят имели роды под названием “батулинцы” встретившиеся с русскими в регионе Байкала. Их вполне можно назвать остаточными группами саха, так как наряду с загадочными хоро в их формировании сыграли роды, относимые к батулинскому крылу якутского народа. Поэтому подчеркнем существование версии, что хоринцы в Монгольском Алтае в XIII в. подчинили и ассимилировали часть тюрков во главе с батулинцами–харганаевцами [Цыдендамбаев 1972, с. 227]. Тюркоязычие последних доказывается тем, что одна половина хоринских родов – харганаевцы, судя по названиям родов, в прошлом была тюркского происхождения [Цыдендамбаев 1972, с. 227].
Действительно, в русских документах XVII в. на территории Забайкалья упоминаются коринцы и батулинцы. Считается, что название “батулинцы” также относится к предкам нынешних кудинских бурят, являющихся одной из ветвей булагатов. Следует указать, что среди кудинских бурят существовали предания и о проживании их предков около Тобольска. Оттуда они направились на восток и переправились через озеро Байкал. При этом большая часть ушла в Монголию, меньшая – в Якутию [Румянцев1962, с. 164]. Так генеалогия значительной части булагатов восходит к так называемой “Батлаевской семерке”. Их предок Батлай считается потомком Алагуя [Нимаев 2000, с. 171].
Постольку есть традиция увязывать имена бурятские племен XVII в. с названиями племен, упоминаемых в хрониках XIII в., то батулинцев тоже следует идентифицировать с одним из тюрко-монгольских племен. Отпадает версия Ц.Б.Цыдендамбаева отождествившего батулинцев с якобы тюркоязычными батулинцами, так как найманы могли быть монголоязычными и сохранились под своим именем в составе современных тюрко-монголоязычных народов. Г.Н.Румянцев обратил свое внимание на объединение хори-туматов, утверждая, что туматы и хори были фратриями по отношению друг к другу, как потом батулинцы относились к хоринскому племени. Следует отметить, что племя батулинцев в Забайкалье иногда именовалась как батуринское. Поэтому следует обратить внимание на имя одного из четырех древнеойратских племен домонгольской эпохи – батут. Название ойратского племени “багатут” или “батут” произошли от термина “батур” (богатырь) [Владимирцов 2002, 293]. Ойраты или олеты считаются первой группой шивейских племен, которая из Аргуни ушла в Прибайкалье в IX в., оттеснив проживавших там курыкан и туматов. С этого времени и началась монголизация данного региона.
Безусловно, батулинцы в составе бурятов и саха тождественны. Они составляли основной этнический элемент в составе булагатов и потомков Омогоя в составе саха. Попытки видеть в них потомков ойратов, туматов, найман и меркитов и даже курыкан искусственны. Все это позволяет видеть в них изначально тюркское племя, возможно тождественных с булатами (алатами).
В XVII в. на монгольской территории проживали большие группы хонгодоров. Значительная часть их перекочевала на север, в район Байкала во времена крупных междоусобиц в Монголии во второй половине XVII в. Д.С.Дугаров выводит родословную хонгодоров от двух тюркоязычных племен, ведущих начало от хунну – хун и хуба на территории Северной Монголии и Прибайкалья [1993, с. 221]. Им этноним хонгодор по всем трем элементам своего морфологического состава этимолигизируется на основе тюркских языков и переводится им как «Солнечной Лебедицы потомки». Таким образом, он их считал омонголившимся тюрками, из теле-уйгурского этнического круга [Указ.соч, с. 230]. Затем Д.С.Дугаров, используя материалы Б.О.Долгих и опираясь на предложенную в 30-х годах XIX в. гипотезу Д,Оссона, предположил, что хонгодоры являются теми самыми урсутами ССМ, которых покорил Джучи [Там же, с. 213].
Г.Р.Галданова выдвинула хонгирадскую версию хонгодоров, в времена Чингис-хана хонгирады жили в районе Буир-нура и несогласные его политикой ушли в район Баргуджин-Тукума, там они стали называться хонгодорами [Галданова, 1996]. Ш.Р.Цыденжапов высказывался, что этнонимы хунгирад и хонгодор имеют общий корень хун «лебедь»иргэд «народ» (т.е. лебединый народ), тем самым он склоняет к версии о тождестве хонгодоров и хунгирадов [Коновалов, 2010, с.128].
По сообщению Рашид ад-Дина, хунгираты примкнули к объединению татар, дурбанов, салджиутов и хатагинов из-за того, что Хасар, при подстрекательстве Джэбэ, совершил на них нападение и обратил в бегство [Рашид-ад-Дин, 1952, с.165]. Возможно, именно тогда хонгирады-хонгодоры нашли Тункинскую долину, хатагины-хаталынцы оказались в составе саха, сальджиуты (салчаки) в составе тувинцев, дурбаны возможно примкнули к обьединению дурбен-ойратов.
Б.Р.Зориктуев присоединяется к гипотезе Г.Д.Санжеева, Ц.Б.Цындемеева и Е.В.Павлова о приходе хонгодоров на Ангару из Северо-Западной Монголии. По нему истоки культа лебедя восходят к Алтаю. Тем самым он высказывает мнение, что у кууларов, хонгодоров и хоринцев сохранился типологически одинаковый этногенетический миф, что в Саяне-Алтае некогда существовало единая этнокультурная общность, включавшая в свой состав три названные группы и еще шошолоков [Зориктуев, 2011, с. 155].
Таким образом, начало этногенеза бурятского народа, можно отнести к древнетюркскому периоду и связать с обитавшими в Прибайкалье племенами курыкан и бома-алатов. Отделившиеся от монголов и ойратов XV–XVI вв. мелкие роды активно вливались в племенной союз булагатов (протобурят). Окончательное его формирование происходило в рамках Российского государства в XVII–XVIII вв.
Все четыре племени составившие основу бурятского народа, отражают сложную этническую историю региона, миграционные процессы в Байкальском регионе. Так хоринцы являются потомками курыкан, булагаты булгачинов, а те возможно алатов, хонгодоры монгольского племени хонхиратов, эхириты икиресов. Возвращение хоринцев из многовекового странствия на Байкал датируется началом XVII в. Булгачины упоминаются среди «лесных монголов» в начале XIII в. Хонкираты были в составе войск Джамухи, как и чиносцы предки родов Шоно в составе эхиритов.
Ойраты или олеты и баргуты упоминаются в генеалогических легендах бурятов в качестве прародителей. Но там никак не фигурируют татары или усуту-мангуны Приангарья. Возможно, память о них осталось в бурятском фольклоре как о племени хара-монголов, покинувших Байкал, оставив могилы своих предков.
Этноним бурут, которым джунгары обозначали кыргызов, имеет безусловную связь с самоназванием бурятов. Обычно один народ имел двойные названия, что запутывает многих исследователей. Так восточные славяне обозначались как русы, названия германского племени, принесшего государственность. Монголы называются в многих источниках как татары. Термином «бурут» русские источники иногда обозначали и енисейских кыргызов. Термин «бурут» в Кыргызском каганате, возможно, имел более общее значение, как и хакас, обозначая как зависимое население, так и господствующее племя кыргыз. Можно предполагать, что термин «бурут» был связан с обозначением племени бома – били, который можно реконструировать как буру-бурут-бурийат.
