К тысячелетию Юсуфа Баласагуни, великого поэта и мудрого учёного
Итак,Где неуч сидит на почетнейшем месте,
Там сесть у придверья — и то больше чести.
А ежели мудрый и сел у дверей,
То место — почетного места добрей.
По разуму только — почет и доверье,
Неважно, где сесть — во главе ли, в придверье!
Здесь имеется в виду противопоставление двух понятий и, соответственно, двух кыргызских слов: төр — место против входа, почетное место и эл — место около двери, противоположное почетному месту, место среди народа. От этого корня и происходят нынешние слова: торага (председатель) и торайым (то же самое, только по отношению к представителям женского пола). Кроме того и бюрократов с чиновниками слывут у нас (между прочим, иронически) торо, то есть почетный человек, тем самым противопоставляя его народу – эл. Вот и отделяются наши, так называемые, «почетные граждане» от простого люда, черни, как они, торо, стали называть свой народ позже (кара таман («черная подошва»). Иногда сюда пытаются приписать и слово «букара», но это не так: «букара произошло от арабского корня «факир» (во множественном числе – «фукара», т.е. бедные). Хотя по смыслу и звучанию они в чем-то идентичны.
А теперь о понятии «эл». Слово «эл» по-кыргызски означает народ. В книге же «Благодатное знание» сказано:
Справедливости дано имя Кюнтогды-элик…
И тут же поясняется: «Кюнтогды — дословно: «Солнце взошло», «День занялся». Элик — государь, властитель, правитель». (Юсуф Баласагунский. Благодатное знание, изд. «Наука», 1983, с. 541.). Одни полагают, что слово «элик» правильно должно читаться «ээлик» - владение. (Тологон Козубеков. Жусуп Баласагын – великий сын кыргызского народа родом из Ала-Тоо. В кн. Юсуф Баласагуни. Благодатное знание. Бишкек, 2015, сс. 7-8.) Все правильно, в словаре тоже «ээлик» означает «владение», но там помечено «земельная собственность», т. е. ээлик – это владение земельной собственностью (Киргизско-русский словарь. Под ред. К.К.Юдахина, М., 1965, с. 472.). Другие считают, что это производное от эл+лиг: "Элик~илек~илик~илиг < эл+\—лиг'владетель эля, т.е. союза племен (А.Н.Кононов. Поэма Юсуфа Баласагунского «Благодатное знание». В кн. Юсуф Баласагунский. Благодатное знание, изд. «Наука», 1983, с. 502.).
Воздавая должное и тем, и другим ученым, здесь необходимо подчеркнуть, что оба эти объяснения, как мы видим, имеют свои уязвимые места.
Ведь эл – это не только племя, но и народ, т.е., эллик означает не «владетель племен», а «народный». Именно это, кажется, третье значение и имеет в виду поэт, когда говорит об идеальном правителе как о народном избраннике и главе народа, призванном служить простым людям.
В бытность Советского Союза мы часто говорили о народности в литературе. Так вот, по этим представлениям, Юсуф Баласагуни причисляет себя к народу, хотя сам и жил во дворце. А ныне пыжащиеся стать аристократами выскочки, стоит им оказаться среди бюрократии и чиновничества, тут же начинают бить себя в грудь и, размахивая руками, кричат на весь свет о своем манапском или даже ханском происхождении. Еще вчера бывшие прежде коммунистами (в анкетах, где есть пункт о социальном происхождении, они все писались, что их родители являются батраками и рабочими, ну, в крайнем случае, служащими) они сегодня заявляют везде о своем благородном происхождении. Ничуть не меньше, чем потомки Байтика или Шабдана, Алымбека-датка или Курманджана-датка. Хотелось бы им еще раз напомнить о том, что писал Баласагуни аж в XI веке:
А те, что до нас отошли, — погляди-ка:
Простой человек или мощный владыка —
Кто жил из них разумом — все искони
Стране и народу служили они…
Ну, да бог с ними, вернемся назад, к славному прошлому, когда все средневековые мыслители и философы, ученые и поэты не раз возвращались к образу идеального города (Града) и государства, к идеям справедливого устройства мира и человеческого сообщества.
Эти идеи встречаются как на Востоке, так и на Западе: в Древней Индии и в Древнем Китае, в Древнем Египте и в Древней Греции, в Древнем Иране и в Древнем Туране. Многие ученые и поэты размышляли и мечтали о счастливой, благополучной, мирной жизни своего народа.
О счастливом устройстве народа и государства мечтали Платон и Сократ в Античной Греции, Шарль Фурье и Кампанелла в более поздней Европе, все вышеназванные и неназванные мусульманские ученые Средневековья. К ним можно причислить и тюркских ученых и поэтов, таких, как: ал-Фараби, Низами Ганджеви, Алишер Навои и многих-многих других. К их числу относится, конечно же, и Юсуф Баласагуни, о котором мы ведем речь.
Между прочим, известный средневековый поэт Низами Ганджеви в своей книге «Искандер-наме», рассказывает о государстве Хиргиз, как о государстве, в котором все процветает:
И увидел он город прекрасного края,
Изобильный, красивый, подобие рая.
О звериный мой нрав, был я в пламени весь,
Научусь ли тому, что увидел я здесь…
- говорит Александр Македонский, увидев этот город — государство. Это, наверняка, были древнейшие города кыргызов, простиравшиеся от Желтого до Черного морей.
По этим следам пошел и Кызласов Л.Р. и нашел там множество городов, причем города эти были построены по самым современным понятиям того времени, со всей фортификацией, ирригационной системой, и всем тем, чему полагается быть в развитом городе. Это были города кыргызского периода в Центральной Азии.
Вот как описывает это Александр Мидовский: «С вершины одной из двух восьмигранных башен, замка-дворца, сложенной, как и его стены, из сырцового кирпича, все было видно как на ладони. Два огромных квадратных зала, разделенных такой же мощной трехметровой ширины стеной. Стены в четыре метра высотой (а в древности их высота была не менее шести метров).
– Видите ниши в стенах правого зала? – спрашивает Леонид Романович. – Там на каменных плитах, базах, через равные промежутки высились колонны из толстых стволов деревьев. Всего в зале площадью чуть меньше пятисот квадратных метров их стояло сто шестьдесят девять. А поблизости, рядом с замком правителей.., мы затем откопали и столицу государства – город в окружности семь километров…
Самым тщательным образом были исследованы руины дворца VIII–X веков. "Колонный зал", в котором не оказалось, так сказать, "отопительной системы", имел парадное, скорее всего культовое (хотя не исключено и административное) назначение. Под полом в его юго-западной части "проявились" остатки загадочного круглого сооружения диаметром около десяти метров, устроенного, по-видимому, еще до строительства зала. Круг образовывался частоколом из вбитых в дерн вплотную друг к другу жердочек, внутри он выстлан слоем щепок и полуистлевших досок. Интересно, что позднее, в IX-X веках, зал почему-то засыпали и на месте его возвели второй ярус, причем точно над старым кругом оказалось святилище в форме опять же круглого барабана (на сей раз из кирпича) с вделанным в него квадратным алебастровым алтарем…
Огромен придворный храм. Скамьи для знати. Отдельно возвышается место правителя...
Второй зал, прямоугольный, размером побольше "колонного", когда-то, похоже, был разделен на отдельные помещения и служил жилой частью крепости…
– Развитое феодальное государство. – Ответ Леонида Романовича категоричен. – По найденным тамгам, знакам собственности того или иного феодала, ставящимся на скоте, предметах быта, каменных столбах, удалось найти границы владений баги – тех или иных феодалов, которые передавались, как и власть, по наследству. В каждом баге – своя крепость. Высшая аристократия владела громадными табунами лошадей, рабами-военнопленными. Преобладало централизованное производство бронзы, стали и чугуна – в специальных металлургических поселках с десятками мини-домен.
Уже в VII веке до новой эры… умело использовали искусственное орошение. На реках возводились плотины, вода по каналам длиной до двадцати километров поступала на пашни. И сегодня их следы видны со стен Уйбатского замка. "На полях, которые уже двадцать пять лет ежегодно распахивают, после дождей проступают древние русла" – Леонид Романович показал поблескивающие застоявшейся водой линии. На великолепных ювелирных изделиях, найденных в родовых усыпальницах местной знати – золотых и серебряных чашах, кубках, на оружии, украшениях поясов и узд, – рисунки и орнаменты, в чем-то схожие со скифскими.
Немалым достижением жившей здесь народности… стала енисейская письменность, основанная на местном варианте древнетюркского алфавита. Ею владела не только знать, но часто и простые ремесленники...
Самой же большой неожиданностью для ученых здесь стали... города. Пока шли раскопки на Уйбатском городище, археологи открыли еще пять… городов: Ербинский, храмовый, в котловане Copгa; квадратную крепость с башнями и воротами в Шушенском; крупнейшие укреплённые районы со стенами и рвами в горах Оглахты на Енисее и в Варбакских горах; каменную крепость в верховьях реки Тебе на Хантегирском хребте Западного Саяна, а также огромную стену X века в районе створа Майнской ГЭС. Удивительно то, что найденные здания совершенно несхожи с известной архитектурой средневековой Евразии. Они глубоко самобытны. Единственной известной исторической аналогией… дворцу может служить только знаменитая Ападана – главный зал в царских дворцах Ахеменидской Персии…
Конечно, благословенная страна Хиргиз, о которой пишет Низами, – своего рода утопия. Но почему великий поэт поместил землю обетованную в столь дальние края?.. Видимо, молва донесла и до него сведения о богатом и сильном государстве…
Однако ни одному ученому прежде не приходило в голову искать тут города. Долгое время в исторической науке бытовало мнение, что к востоку от Урала раньше жили только кочевники и что государств с цивилизацией городского типа… быть не могло. Стереотип представления о… земле кочевников дошел до нашего времени…
Заглянем еще дальше в историю. Середина XII века. Арабский географ Идриси сообщает: "Все города страны кыргизов… расположены на территории, пространство которой измеряется тремя днями пути. Их четыре, большие, окруженные стенами и фортификационными сооружениями и обитаемые трудолюбивыми, храбрыми и мужественными народами"…
При всей, однако, самобытности монументальной архитектуры, письменности, искусства, государственного устройства в результате раскопок выявилась вполне определенная этнографическая и культурная ориентация… государства – не на Китай, упорно претендующий ныне на главенствующую роль в истории всей южной Сибири, а на... Запад. Об этом говорят все без исключения главные признаки культурной характеристики страны: руноподобность енисейской письменности, то есть она была буквенной, а не иероглифической. Писали же не тушью, как в Китае и в Японии, а только чернилами. Не кисточкой, а тростниковым пером. Городская архитектура, несмотря на изобилие вокруг строительного леса, господствовала не древесно-каркасная, как в Китае, а монолитная, то есть основным строительным материалом являлся сырцовый кирпич, строительными приемами сближаясь со среднеазиатскими. Схожими со среднеазиатскими были и горны для обжига глиняной посуды... (Мидовский А. Нежданные города Сибири. «Вокруг света», 1984, №8.).
Эти и другие государства древности долгое время служили образцом и примером идеального Града и идеального Государства как для Юсуфа Баласагуни, так и для остальных средневековых ученых и поэтов.