Меркиты, по мнению Е.Кычанова, могли иметь отношение к енисейским кыргызам и быть этносом Кыргызского каганата. По утверждению С.М. Ахинжанова, после разгрома найманов и меркитов Чингиз ханом в 1208 году, меркиты и найманы искали покровительства у кара китайского гурхана. Кучлук ушел в Баласагун, а сыновья вождя меркитов Токта бека остались в уйгурском идикутстве, в землях вассала гурхана [18. –C. 223-224.]. Однако, проиграв решающее сражение уйгурам на реке Джем, меркиты бежали в районы Эмиля и Кобука и присоединились к Кучлуку. В.Бартольд утверждал, что меркиты бежали от монголов в «Кем Кемчик», т.е. к енисейским кыргызам. При этом, сделав оговорку, что никакие известия не подтверждали появления меркитов в интересующее нас время в Кыргызской области [25. –C. 436.].
С.М.Ахинжанов, ссылаясь на Джувейни, пишет, что меркиты кочевали в районе Имиля и Кобука, т.е. севернее средневекового города Джамбалык. По мнению Е.Бретшнейдера, данный город находился между рекой Манас и Гученем [18. –C. 224.].
Данные вышеотмеченных ученых подтверждали исследования Е.Кычанова и Т.Бейшеналиева, которые писали о существовании этнических связей кыргызов с меркитами в период усиления ойратов в Центральной Азии. Авторы отмечают, что кыргызы в то время входили в состав государства четырех ойратов под названием кергут. После распада ойратско-кыргызского союза племен в 1468 году глава кыргызского тумена Абабарцы переселился в районы Хами и Баркуля. В то время емелеки (дикие меркиты) численностью в 50 тысяч кибиток во главе Бек-Арсланом жили в окрестностях Хами [35.-C.20-21.] и упоминались уже в составе восточнотуркестанских кыргызов.
Исторические источники монгольской эпохи о кыргызах были изучены и проанализированы В.В. Бартольдом, К.И. Петровым, С.М. Абрамзоном, Ю. С. Худяковым, О.К. Караевым, И. Б. Молдобаевым, Т. К. Чороевым, Д. С. Сапаралиевым, Т. Д. Джуманалиевым и рядом других исследователей. Ученые отмечали пестрый состав населения Тянь-Шаня. В Семиречье наряду с местными тюркскими племенами жили пришлые тюрко-монгольские и монголькие роды из Саяно-Алтая и Монгольских степей. Ряд ученых, ссылаясь на средневековые источники, локализовали кыргызов на Тянь-Шане в каракитайскую и монгольскую эпохи.
О.Караев в своей монографии «Чагатайский улус высказал мнение о том, что в кара китайскую эпоху тяньшаньские кыргызы жили в районах реки Или и близ города Алмалык. Он писал, что, ощутив отчаянное сопротивление со стороны кыргызов, вождь киданей сначала перебрался через территорию уйгуров в Имиль, а затем, после взятия Кашгара и Хотана, стал мстить кыргызам, живущим вблизи города Бешбалык в Восточном Туркестане.
О.Караев находил кыргызов на Тянь-Шане и в XIV веке. Он, основываясь на сообщения Ибн Вали, упоминавшего на территории Моголистана реку Кыргыз, протекающую поблизости от кочевий племени того же названия, доказывал о проживании отдельной группы кыргызов в Семиречье в XIV веке. В отличие от Б.А. Ахмедова, сопоставившего реку Кыргыз с Карамуреном (Желтая река) на Восточной оконечности Тянь-Шаня, О.Караев ее отождествил с рекой Манас, расположенной в пределах Моголистана [87.-C.139.].
По мнению О.Караева, в эпоху Амира Тимура кыргызские племена вполне могли участвовать в политических событиях не под общим названием «кыргыз», а каждое киргизское племя под своим именем. «По-видимому, военачальники или правители Сары Бугу, Илчи Бугу и Ак Бугу упоминавшиеся в «Зафар намэ» были выходцами из киргизского племени бугу, активно участвовавших в борьбе между Тимуром и Камар ад-Дином за Моголистан». Он же писал, что тяньшаньские кыргызы в XI-XVI века приняли своих собратьев, пришедших с Енисея вместе с кара китаями, найманами и монголами [87.-C. 60-61].
О.Караевым, С.Аттокуровым, Т.Джуманаливым, Д.Сапаралиевым [87; 22;67;173.] были изучены и проанализированы исторические источники, рассказывающие об основных событиях истории государства Моголистан, а также миграция центральноазиатских племен на Тянь-Шань. Отметим, что благодаря извлеченным материалам, восполнены многие до сих пор неизвестные страницы истории тяньшаньских кыргызов. В этот период истории в Семиречье оказались довольно разношерстное множество монголоязычных и тюркоязычных племен, управляемые чингизидами.
По мнению О.Караева, сведения ибн Вали следует отнести к тяньшаньским кыргызам. По данным ибн Вали, кыргызы не прекращали совершать набеги и грабежи в эпоху Тимура и после его смерти. Потомок Джучи Пулад (в 1407 году) организовал специальный поход для наказания кыргызов. Одержав победу над ними, он поручил охрану тех пределов эмирам моголистанского племени баарин (бахрины), тем самым полностью преградив путь кыргызам.
Д.Сапаралиев извлек из исторических источников весьма интересные сведения о кыргызах в эпоху Тимура. По его данным, одна из групп кыргызов жила в горах вблизи афганской крепости Ирийаб (Ираб), где проходили караванные пути в Индию. Он также сопоставил данные С.Ахсикенди о кыргызском бие Сары Бугу, родственнике (родоначальника кыргызов) Тагай бия со сведениями одного из военачальников Тамерлана Сары Бугу, которого эмир за особую верность в знак благодарности назначил наместником в улусе Кыпчак (по другим сведениям — на должность даруга области Фарса) в Западном Туркестане. Он и его сын Нурад-Дин бек являлись главными помощниками и сподвижниками Тимура [173.].
Вышеприведенные данные подкрепили мнение ученых, полагавших о том, что в отрывке из эпоса «Манас», записанном С.Ахсикенди о кыргызах и кыпчаках страны Кулан, говорилось о тяньшаньских кыргызах, воевавших с могольским князем Камар ад-Дином. Т.е. ученые полагали, что в отрывке речь шла о кыргызско-кыпчакских племен, обитавшими в Илийской долине и области Кыпчак.
В научной литературе, имеющей отношение к историографии монгольского периода, одной из главных проблем составляет вопрос об этнической принадлежности моголистанского улуса Инга Торе. Отдельные ученые связывали племена этого улуса с кыргызами.
К.И.Петров к племенам, мигрировавшим в монгольскую эпоху, относил булгачинов и керемучинов, обитавших в Приенисейской области Баркуджин Токум в начале XIII века. По мнению К. Петрова, алтайские кыргызы, занявшие сначала Или-Иртышское междуречье, в середине и второй половине XIII века начали продвигаться к Центральному Тянь-Шаню. По его мнению, в монгольскую эпоху племена булгачи и керемучины переселились в Или-Иртышское междуречье, а затем на Тянь-Шань. К.Петров к племенам Баркуджин Токума кроме баргутов (баргу), кури (алакчынов), толосов (долосов), туматов, называвшихся баргутами, относил булгачи и кэрэмучинов. Последние также назывались баргутами [160. –C. 23.].
К.Петров одним из первых назвал улус Инга Торе кыргызским. По его мнению, предки кыргызов этого улуса мигрировали из Енисейско-Иртышского междуречья в XIII-XV века. Касаясь проблемы формирования кыргызского этноса, он отмечал значительную роль кимако-кыпчакских родов, переселившихся из Или-Иртышского междуречья. Он писал: «большая часть кыпчакско-кыргызской группы была насильно переселена на Тянь-Шань и входила в улус Инга Торе Бай Мурат Черика, который был главой племени чериков, возглавлял кыргызско-кыпчакское объединение» [160.-C. 4-5.].
К. И. Петрова поддержали В. П. Мокрынин, В. М. Плоских, С. Г. Кляшторный, А. М. Мокеев, которые подчеркивали значительную роль Алтая и Джунгарии в формировании современного кыргызского этноса.
Однако С.М. Абрамзон выразил несогласие с выводами К. И. Петрова о происхождении князя Инга Торе. Он посчитал недостаточным то, что этот князь носил фамилию Черик. По его мнению, совпадение шести из двенадцати имен (они названы предками моголов) родословной Инга Торе с именами легендарных предков правого крыла кыргызов (Ана-л-хак, Лур-хан, Гуз хан, Арсланг-бий, Кулибий и Мары-бий) — тоже неубедительно. С.М. Абрамзон писал: «Вполне вероятно, что киргизы (в том числе и племя черик) входили в улус Анга Тори, но он не был «киргизским» [1. 60-61].
В то же время С.М. Абрамзон одним из первых сопоставил имена потомков Инга Торе с названиями племен современных кыргызов. Он писал: «Все названные имена полностью совпадают (хотя частично искажены в рукописи — С.М.) с именами отдельных родоначальников и с названиями подразделений племени монолдор, зафиксированными в современных генеалогических преданиях» [1.-C. 60]. С.М. Абрамзон также установил прямую генетическую связь между племенем черик С.Ахсикенди и одноименным современным кыргызским родом сопоставив имена потомков другого сына Инга Торе — Ахмед-бека с названиями родоплеменных групп чериков: Ак Чубак (ак чубак), Бай Чубак (бай чубак), Диван-Черик (дуван), Мулла-Черик (молдо-черик), Кара Черик (кара черик) [1.-C.61.].
С.М. Абрамзон писал об участии кереитов в этногенезе моголистанского улуса Инга Торе и современных алтайцев. С.М. Абрамзон с именем одного из потомков моголистанского князя Инга Торе Кире (букв. Кирей) сравнивал этноним «кереит». Он же отмечал, что «потомки средневековых кереитов и их ветви — тункаитов, относящихся к кереитам алматов (албатов — С.М.), представлены у южных алтайцев сеоками «тонгжон» и «алмат», у северных — сеоком «тонг» [1. –C. 63]. В то же время этнограф сопоставил приведенные в генеалогическом предании имена сыновей Атан бия сына Бай Могола — Чолок Тукуме, Кире и других с названиями родов кыргызского племени монолдор чолок туума, улу кыйра и бала кыйра.
По его мнению, черики могли сложиться еще раньше XVI века. В табгачской надписи черики обозначены в форме «чэли», в сакском документе VIII века упоминались рядом с тохарами, что говорит о проживании их в это время в Восточном Туркестане [1.-C.61].
В интересующей нас проблеме была внесена определенная ясность после полного анализа отрывка эпоса «Манас» приведенного в сочинении С.Ахсикенди «Маджму ат Таварих». О. К. Караев, анализируя данные о кыргызах в данной книге, пришел к выводу, что главные сюжеты рассказа совпадают с основными событиями, происходившими в Моголистане в связи с войнами дуглатского эмира Камар ад-Дина [84.]. Отсюда ученый полагал, что кыргызы жили в это время в Илийской долине Восточного Туркестана и тоже воевали с Камар ад-Дином.
О.К. Караев предлагал видеть в Мухаммед-беке, одного из сыновей Инга Торе, основателя независимого Кыргызского ханства — легендарного Мухаммеда Кыргыза [90. –C. 8-28; 88. 41-66.], жившего в ХVI веке. Основанием для этого послужило то, что имя Мухаммедбека, по прозвищу Кок Буга, имело сходство с именем родоначальника кыргызского племени монолдор (мужа Наал — сестры Адигине и Тагая) Кеке (или Кок Бука).
С.А. Аттокуров, основываясь на данные этнографических материалов, поддержал мнение ученых о переселении енисейских кыргызов в эпоху Великодерживия на Тянь-Шань. В частности, он отмечал, что отдельные кыргызские племена переселились на Тянь-Шань в VIII-X века. Это азыки (VIII век), саяки, басызы и другие. Он считал, что в XIV веке кыргызы не только входили в состав государства Моголистан, но и отдельные их вожди, такие как Инга Торе, Кулжыгач, являлись предводителями улусов, поскольку вышеотмеченные князья упоминались в источниках повествующих походы Амира Тимура. Отсюда ученый утверждал, что последние являлись предками Черика [22.-C. 42-43.]. Другим предком Черика он назвал Атан бия, родоначальника левого крыла кыргызов, имевшего двух сыновей Кулжыгач Торе и Лаклак бия [22. –C. 84.]. По его мнению, Тагай бий сделал Черика своим знаменосцев, из-за его благородного происхождения, имевшего отношение к древнему кыргызскому княжескому роду [22. –С. 80-86.].
По мнению Т. Д. Джуманалиева, племена черики и баарины мигрировали на Тянь-Шань в монгольскую эпоху. Первоначально они находились в составе государства Ак Ордо. Затем вошли в улус Инга Торе. По его утверждению, булгачи-ичкилики представляли кыргызский улус, тогда как владение Инга Торе Бай Мурата Черика было кыпчакско-кыргызским [67. –C. 410-412; 438-441.]. Следует отметить, что в советское время большинство ученых осторожно высказывались по данной проблеме относительно кыргызского происхождения улуса Инга Торе. Несмотря на то, что имелись прямые подтверждения о тождестве племен этого улуса черик и монолдор с кыргызскими черик и монолдор. Нами были выявлены имена потомков Инга Торе по линии Мухаммедбека Кункаш, Сокы, Буваке (бакы), которые также находили свои аналогии в этнонимии кыргызских племен монолдор (конкош, согу, бакы) и нойгут (сакы, бакы). Этнографические материалы подтверждали связь нойгутов с кыргызскими племенами черик и монолдор. По санжыра, нойгуты и черики имели общего предка Карача хана. По преданию, Тагай бий после покорения нойгутов в их улусе нашел мальчика, которого прозвали Чериком.
Ряд ученых отмечали этническую и историко-культурную связь тяньшаньских кыргызов с башкирскими кыргызами. Р.Г. Кузеев [117.], С.М. Абрамзон [1.], С.А.Мамытов [135.], И. Б. Молдобаев [146, 147, 148, 149, 150.], А.Шмитц [200] и другие, изучив родословную башкирских кыргызов, выявили ряд сходств в традициях и быте, названиях племен и родов башкирских и тяньшаньских кыргызов. Среди выявленных общих этнонимов в названиях племен отмечали кыпсак, катай, канлы, а в родовых названиях аю, мунаш, барын-табын, кошсы, балыксы, миркит-мин и других. Ученые связывали средневековую историю башкирских кыргызов с Волжской Булгарией, Ногайским ханством, алтайскими кыпчаками и т.д.
Еще С.М. Абрамзон отмечал об упоминании в кыргызских санжыра страны Булгар, из которой переселились такие племена как джетиген, кушчу, куркуроо. Он писал, что в памяти стариков сохранились отголоски событий, происходивших в Дешт-и Кипчаке в XV веке. Он же отмечал, что некоторые кыргызские племена, живущие в Таласе, жетиген, саяк в пятидесятые годы ХХ столетия как и их предки назывались астархан-ногой [1. –C. 76.].
По мнению С.А. Мамытова, волжская группа кыргызов в эпоху монгольских завоеваний вошла в Ногайский союз племен и обитала в основном у реки Белой [135. –C. 19]. Они придерживались кыргызских традиций и быта. Сохранились традиционные праздники «Кыз куумай» [135.-C. 19-20.] и т.д.
Таким образом, из вышеизложенного можно полагать, что енисейские и алтайские кыргызы с эпохи Великодержавия, а может еще ранее жили в тесной этнополитической и этнокультурной связи с племенами Алтая и Тянь-Шаня. Прежде всего, с местными племенами карлукской и караханидской эпох азами, чигилями, тухси, ягма, карлуками, ябагу, кимаки-кыпчаками, кыргызами и другими. В монгольскую эпоху в результате миграции в Притяньшанье пришли тюрко-монгольские или монголоязычные племена кыргызы, кераиты, найманы, меркиты, дуулаты, чиносы и другие, которые в последующем были ассимилированы кыргызами.
Вместе с тем, из-за недостаточной изученности многие проблемы, касающиеся этнополитических и миграционных процессов, оставались спорными. В советское время большинство ученых осторожно высказывались о проблеме формирования кыргызского этноса на Тянь-Шане. В связи с этим многие вопросы относительно истории тяньшаньских кыргызов в монгольскую эпоху оставались спорными и неисследованными. В круг подобных проблем входили этнополитические связи кыргызов с Золотой Ордой, а также вопрос этнической принадлежности улусов и князей Инга Торе и Салучи Булгачи и Угэчи Кашка. Неопределенной оставались также роль и значение Минусинской котловины и енисейских кыргызов в истории тяньшаньских кыргызов в монгольскую эпоху.
Табылды Акеров, кандидат исторических наук, директор Института этнологии Международного университета Кыргызстана.