Глава 3. Миграционные процессы и проблема консолидации кыргызских племен на Тянь-Шане (XI-XIV века)
Глава 3. §1. Роль политического фактора в консолидации кочевников
В кочевых обществах в консолидации этноса важную роль играли политические, экономические, социальные, религиозные, этнические факторы, которые постоянно воздействовали и влияли на этнос, племя, род и индивид, напоминая об их происхождении, принадлежности к определенной социальной и религиозной группе и т.д. Это в свою очередь, вызывало определенную ответственность людей перед соплеменниками, вырабатывало у них чувство патриотизма, любви к собственному народу и родине, которые обеспечивали появление общих понятий, норм, правил для всех членов социальной группы для регулирования отношений между членами сообщества.
В номадических обществах вождь племени или каган с наследственной властью, получивший ее от Неба-Тенгри [67.-C.69-80.] играл важную роль в процессе консолидации этноса. Каган, получивший власть от рук Тенира, выступал посредником между небом и простыми кочевниками, представлял наследственную власть на земле. Вся власть в государстве сосредотачивалась в руках господствующего клана. К наследственной власти кагана была прикреплена судьба всего государства и общества в целом, что было чревато с последствиями. С падением власти кагана ликвидировалось государство, происходил раскол общества, что порой приводило к исчезновению целого этноса.
Средневековые кочевые государства и общества наследовали общественные структуры и политические институты у скифов, хунну, усуней и других этносов. В древних кочевых обществах существовала двух- или трехкрылая система управления. Весь народ делился соответственно на административно-территориальные объединения, на баги [132.-C.90.], чубы [103.-С.94.], кубы и тюбы.
У хунну во главе государства стоял верховный правитель – шаньюй, которому подчинялись верховные князья правого и левого крыла по 12 племен в каждом. Право наследования принадлежало исключительно князьям левого крыла. А у усуней существовала триальная политическая система, общество делилось на три больших объединения – центр, правое и левое крыло. Каждый из них имел своего начальника. Кроме них, государственными делами ведали дагяны (тарханы). Все они подчинялись верховному правителю с титулом куньбаг (гуньмо).
Власть в государстве у усуней принадлежала куньбагу, с правом престолонаследования. Высший титул в государстве усуней назывался именем солнца – «кунбаг», что переводилось как «солнце владения». Т.е. вождь считался живым солнцем владения – бага, получивший свою власть от небесного божества – солнца.
Связь вождя усуней с небесным божеством весьма красноречиво описывалась в генеалогии правящей династии этого народа. Хуннский шаньюй, в попытке волчицы и вороны спасти изувеченного младенца-принца усуней, увидев вмешательство сверхъестественной силы, взял его, полюбил и воспитал [113. -С. 51].
По данным китайских источников VI-VIII веков, верховная власть в Кыргызском государстве принадлежала «ажо». Государственными делами ведали сообща три верховных правителя: Хэси-бей, Ацзюйшэби-бэй, А-ми-бэй [51.-C.47.], которые к своим именам прибавляли государственные титулы «би» («бий»). В обязанности государственного аппарата входили: определение кочевок, разрешение территориальных споров, сборов налогов и поборов, соблюдение общественных законов, установление внешних и торговых связей и т.д.
Кыргызы еще в эпоху хунну жили по строгим канонам Степи. Большинство адатов и норм были унаследованы от них. У древних кыргызов был развит институт аксакалства. Так же как и у хунну, существовал совет старейшин, который полностью подчинялся кагану. В члены совета старейшин принимали строго по возрастному цензу. Им мог быть только достигший 40 лет, умудренный жизненным опытом член рода. Не допускалось сидеть рядом с каганом гражданам моложе 40 лет [91.-C.132.]. У кыргызов так же, как и у хунну, измена, неблагоразумный совет правителю и прочие негативные дела строго карались законом. Известно, что Модэ шаньюй жестоко обошелся с членами совета старейшин, рекомендации которых государь посчитал неблагоразумными. По приказу Модэ шаньюя все они лишились головы.
Китайцы отмечали, что у кыргызов «законы очень строги. Произведший замешательство перед сражением, не выполнивший посольской должности, подавший неблагоразумный совет государю, как и за воровство, приговариваются к отсечению головы. Ежели вор имеет отца, то голову его вешают отцу на шею, и он должен до смерти носить ее» [16.-C.146.].
В эпоху рассвета Кыргызского каганата во главе государства стоял каган. Кыргызское общество представляло собой сложное этнополитическое объединение. Оно состояло из «титульного», элитарного населения (собственно, кыргызов) и различных подчиненных групп кыштымов (иноплеменников). По данным источников, кыргызы «ловили их и употребляли в работу». Т.е. горно-таежные племена платили дань в виде шкуры.
В функции совета старейшин входило обсуждение вопросов войны и мира, престолонаследия, назначение и прием послов, заключение союзнических отношений с другими государствами, княжествами и другие вопросы, имевшие отношение интересов и безопасности государства.
У усуней совет старейшин был наделен широкими правами и полномочиями и вел сравнительно независимую политику. Совет старейшин не допускал усиления власти куньбага, вождь племени не мог отменить его решения.
По идеологическим представлениям кочевников царская власть посылалась солнечным божеством. Идеологические аспекты жизни кочевника строились и строго подчинялись принципам тенгрианства.
«Tangri» играл большую роль в жизни степных кочевников Центральной Азии. В древности «tangri» имело широкое значение и олицетворяло не только небо, но и Солнце, Луну, Землю и т.д. С.М. Абрамзон по этому поводу писал: «Каменописные памятники позволяют также сделать вывод о том, что содержание самого понятия «tangri» у древних тюрков было значительно шире, чем только божество неба. Это верховное божество выступало как бы в виде синтеза всех астральных представлений, оно адекватно понятию «вселенная». В значении божества «tangri» прилагалось не только к небу, но и к солнцу, («кун-тенгри»), луне («ай-тенгри»), земле («тенгри-йер»), что свидетельствовало о неразделимости божеств неба и земли» [1.-C.308.].
Хуннские вожди, когда обращались импературу Китая, всегда выражали свое мнение и выступали в утвердительной форме, тем самым, придавая своим действиям государственную основу и подчеркивая свою власть, полученную от Неба. Они писали: «Рожденный Небом и Землей, поставленный Солнцем и Луной, Великий хуский (хуннский – Т.А.) шаньюй почтительно желает здоровья императору…».
Согласно легенде род Чингиз хана разошелся от трех сыновей Алангова и назывался нуринь, что значило «чистое семя», поскольку считалось, что дети Алангова родились от света. Сюжет рождения ребенка путем обращения к божеству, небесным силам занимает центральное место в эпосе «Манас». Благодаря обращению к небу, жена Джакыпа Чыйырды родила ребенка, которого нарекли таинственным именем Манас. Новорожденный описывался в традициях тенгрианства.
Из серебра и злата
Создан подобно сплаву,
Тверди земной и небу
Подобно создан на славу,
Цвету луны и солнца
Подобно создан по праву [134.-C.19.].
Наследственность власти и государственная должность вождя или кагана повышала его социальное положение в обществе, а получение ее от небесного божества Тенгри обеспечивало ему статус неприкосновенности.
В понимании кочевников небо воспринималось в двух ипостасях – небо в материальном смысле как видимую небесную твердь и небо как божество. Каганы и их династия считались рожденными Небом – божеством. Небо дарило им их главные качества – бильге (мудрость) и алп (храбрость), защищало их, обеспечивало им процветание, если они следовали его воле, и карало их, если нарушали эту волю. В понимании простых кочевников вожди племен или каганы воспринимались как личности, обладающие «небесной харизмой», называвшейся кутом, с особой силой и качествами, дарованными Небом [121. -C. 96-97.]. Поэтому хуннский владыка наравне с титулом «шаньюй» назывался «тенир кут». Отдельные вожди племен в средние века к своим именам прибавляли приставку «иди кут» или «кутлуг» и т.д. Правитель басмылов назывался «идикут» [67.-C. 174.]. Благодаря своему статусу неприкосновенности вождь племени и каган порой сосредотачивали всю власть в свои руки. Они являлись не только главой племени, но и представляли судебную власть, выполняли функции главного жреца [162.-C. 120,122-123.].
Немаловажную роль в консолидации кочевников играл социальный (или этнический) фактор, основанный на генеалогии рода, племени, народа, прикрепленный к названию той или иной социальной группы. В генеалогии народа были строго определены социальный статус каждого индивида, рода, племени, что являлось одним из особенностей развития кочевого этноса. Название рода, племени и народа, служили в качестве этнического кода, а генеалогия социума устной летописи, где хранилось его древо, с помощью которых определялся статус социальных групп и обеспечивались социальные гарантии и права их членам. В привилигированном положении находились аристократический род, племя и этнос, названия, которых имели собирательный характер для всех членов социума. В племенных союзах антропонимы и этнонимы, связанные с аристократическим родом использовались в качестве политонима и играли консолидирующую роль, что усиливало ассимиляционные тенденции.
Генеалогические данные гарантировали кочевникам свободное передвижение, особенно в военное время, когда необходимо было срочно реагировать на изменение политической ситуации и скрыться от преследований. Отколовшиеся, от основной массы группы кочевников могли жить даже совершенно в другом регионе в течении длитительного времени. В то же время, в силу различных обстоятельств отделившиеся друг от друга группы кочевников могли вновь воссоединиться и влиться в один этносоциальный организм. Иногда это представляло поэтапную миграцию народа, в течении длительного времени с одного региона в другой. В результате это приводило к смене места и центра консолидации этноса.
В эпосе «Манас» кыргызы первоначально жили на Тянь-Шане, позже переселились на Алтай. Но, через определенное время кыргызы вновь возвратились на родину своих пращюр. По информации И. Молдобаева роды тувинского объединения ондар – ондар -кыргыз и ондар- уйгур до настоящего времени помнили о переселении преставителей первой группы в Изыккол на Тянь-Шане в древние времена, а второй в Восточный Туркестан. В трудное для народа время вторые на своем съезде рассматривали вопрос о переселении в Восточный Туркестан и объединиться со своими соплеменниками [148. -С. 114-115.]. Подобных случаев встречалось достаточно много в истории.
Табылды Акеров, кандидат исторических наук, директор Института этнологии Международного университета Кыргызстана.