Траур мужчин
Кыргызы
Ошский р-н
Наследники в течение 40 дней не брили волос на голове (отец, братья, сыновья), но мылись по-прежнему. Украшений, однако, не снимали.
Казахи
Жалаир, Старший жуз
В прежние времена мужчины одевались в черное — и так до аса.
Траурная процедура вдов
Жены умершего собираются в соседнюю юрту и там поют со всевозможными причитаниями; женам умершего помогают прибывшие женщины с детьми.
В знак особой печали вдовы царапают себе до крови щеки, что делается очень ловко и без малейшей жалости к своей особе... Не расцарапать щек нельзя, так как будут упрекать, а то и поколотят. Исцарапанные щеки являются хорошим тоном до момента отдания последней почести покойнику, т.е. до аша, что бывает у богатых людей через год.
Во все время (до аша) жены обязаны соблюдать полное целомудрие и, кроме того, должны начинать и оканчивать день воем и причитанием, для чего всегда имеют охотниц помогать. Плач этот имеет характерный напев, так что, услышав его, всегда узнаешь, где живет вдова.
Вдова в кибитке
Кыргызы
Весь период от момента смерти до аша вдова (вдовы) покойного в присутствии посторонних сидит, отвернувшись от них в глубь кибитки, или за көшөгө (пологом); от одноаульцев она не отворачивается1. В течение этого же периода она (они) не смеет заходить в черную кибитку.
Бугу
Молодая женщина — вдова брата сидела слева (от тор’а), отвернувшись в нашем присутствии.
Саяк, Кокомерен
Вдова сидит дома, не заходит в чужие кибитки и поет утром и вечером до аша. После сорокового дня, кроме вдовы, другие женщины имеют уже право ходить по чужим кибиткам.
Ошский р-н
Вдова до самого аса не выполняет работ и выходит из кибитки только за надобностью. Работают за нее родственницы.
Кайназар
После кыркаш вдова уже не так строго держится взаперти. У богатых траур продолжается год, даже если аш был совершен раньше. Обычно же после аша, если и продолжается траур, то, скорее, в поведении, чем во внешности. В прежние времена вдова целый год сидела у тула, показываясь только родным.
Казахи
Шегенды, Младший жуз
Вдова на той не ходит, сидит дома.
Найман, Средний жуз
В хозяйстве вдова не принимает участия весь год. После аса она снова принимается за хозяйство и перестает причитать.
Найман-садыр, Урджар
Упираясь руками в бока, вдова сидит, отвернувшись, и причитает. На сороковой день на хозяйском месте за занавесью сидит байбиче, а другие молодые вдовы (токол) — также за занавесью, в нижней правой четверти кибитки вместе с девушками, и поют даус. Старуха не поет.
В день погребения или аша вдова не может выйти на улицу ни за какой надобностью.
Кыргызы
В кибитке покойного не варят пищи до трех дней. Пищу приносят соседи. Если раньше трех дней хотят варить, то должны перенести кибитку хотя бы на небольшое расстояние2.
Траурная одежда вдовы и других женщин
Бугу, Каракол
Вдова не носила элечека. Спустя три-четыре года она надевала небольшой низкий элечек, а до того носила только жоолук3.
Кыдыр
Сейчас вдова продолжает носить элечек (а поверх него жоолук? — Ф.Ф.).
Ардакты, Нарын
Вдова ходит в парчовом бешмете с жоулуком (белым), накинутым поверх элечека, закрывающим голову и плечи. Жоулук сверху, на элечеке, был охвачен полоской такой же парчи — кыркак ом.
Сон-Куль
Траурная одежда вдовы после аша отдается бедной женщине,
Бугу
Траурное одеяние вдовы — без элечека. Траур носится до аша, а после этого одежду обычно отдают бедной женщине, редко сжигают.
Саяк, Кокомерен
Кара гиди — траур вдовы: она покрывает себе голову синим или белым платком так, что он опускается немного на ее лицо. Его не запахивают в одежду, так что он висит на плечах. Через лоб, например, он повязан черной лентой.
Ошский р-н
Вдова носит черный койнок, чапан, жоолук. Она не носит кеп такыя, и черный жоолук (платок) накидывает на голову вместо него. Волосы распущены (до третьего дня). Траурные одежды вдова носит до вторичного выхода замуж и снимает во время нике. Или траур носят вдова, мать, сестры, дочери до того, как эта одежда износится. Таким образом, траур обыкновенно носится ими не больше месяца. Он может, однако, быть продлен покупкой новой траурной одежды. После снятия траура они сами надевают обычную одежду.
Дочь также носит траур по отцу и у себя в ауле, если она замужем, волос она не распускает4, Элечек носит, но без кеп такыя, и повязывает его полоской черной материи (волосы у нее закрывает оромал).
Кайназар
Вдова носит темную рубаху, а вместо элечека — синий или черный платок. При снятии траура платок вдовы сжигается в огне кемеге так же, как и туу. Элечек привозит или мать вдовы, или близкие родственники мужа.
Ак жалкасын — смена постоянного черного траура на временный (т.е. когда траур надевается только в известных случаях).
Траур соблюдается в течение года у богатых, даже если аш был совершен и раньше. Обычно же после аша, если и продолжается траур, то детали его, скорее, заметны в поведении, чем во внешности.
Солто-карамоюн
До аша вдова элечека не носит, а вместо него надевает кара жоолук (черный платок), а поверх него белый. Потом родные покупают ей новый платок, и тогда на ней вновь появляется элечек, причем размерами он маленький.
Если вдова собирается вновь выйти замуж, то она носит элечек без егалгыч. Если же нет, то носит нормальный головной убор. Таким образом, разница в одеянии замужней женщины и вдовы заключается только в размерах элечека.
Кайназар
У вдовы на голове вместо элечека черный (если муж был старым человеком) платок или красный (если муж умер молодым).
Казахи
Шегенды, Младший жуз
Кара салну — черная повязка вдовы, которую она носит в течение первого года. Черный платок просто подвязывается под подбородком. Вдова сидит дома в старой худой одежде, рубаха синяя, как и камзол; одежду некоторое время не стирает.
Керей, Средний жуз
Вдовья повязка имеет особый характер. Ее носят 12 месяцев. До нормального аса чалму повязывают на кемпир байлау. После выхода вдовы замуж, если у нее умирает отец, она надевает платок, а замужняя дочь не меняет головного убора.
Найман, Минбулак
По смерти мужа вдова повязывает шарши одним узлом сзади так, что концы свисают на спине. Этим ограничиваются изменения в одежде. Волосы также остаются в прежнем состоянии.
Если молодая вдова думает впоследствии выйти замуж, то в присутствии посторонних она накидывает на голову второй шарши, платком закрывая лицо, — поверх шарши, повязанного по-прежнему (как до траура). Через определенный промежуток времени к вдове приходят женщины, уговаривают ее привести в порядок свой шарши и помогают ей в этом.
Найман, Урджар
У вдовы кимешек вышит белыми нитками, а чулауш (тюрбан) повязывается свободным узлом, в то время как замужняя женщина оставляет концы свободными сзади — Ф.Ф.). Молодая вдова покрывает тюрбан еще белым покрывалом. Вдовья повязка сохраняется до второго брака.
Головная повязка вдовы: косынка сложена из треугольника в широкую полосу и охватывает голову, не закрывая темени; сзади она завязана простым узлом со свисающими концами (шорт байлау). Поверх нее набрасывается еще другая косынка, покрывая голову и лицо. Современная вдовья повязка отличается тем, что обычным способом сложенный жоулук охватывает голову дважды, завязывается сзади узлом без концов, а хвост, свисающий на спину, затыкается слева за чалму.
Найман-садыр
Молодая вдова и девушки закрывают лицо шалью. Пожилая женщина не закрывается. Шорт байлау (шарши) повязывают голову и молодые вдовы, и девушки (концы простого узла — за спиной). Женщины распускают волосы со смертью мужа до аса.
Жалаир, Старший жуз
После смерти почтенного человека его пожилая байбиче сменяет только кимешек, надевая таковой с белой вышивкой по кайме вокруг лица. Больше она ничем не изменяет свою внешность и не причитает.
Молодая же вдова надевает черный камзол (кара киет), снимает верхние жоулук и кимешек, надевает простой кимешек, обшитый белым, распускает волосы, накидывает жоулук на голову, как платок, царапает лицо, оплакивая мужа в первый день. Дочь-девица волос не распускает, накидывает платок (не белый) поверх шапки и принимает участие в оплакивании отца. Дочь замужняя участвует в плаче, когда приезжает в родной аул; в ее одежде изменений нет. Так ходят до аса.
На жылым беру туалет вдовы приводят в порядок женщины, гостьи из других аулов.
Кыргызы
Плачущая по мужу носит на голове черный платок (кара жоолук); плачущая по другому человеку, например по сыну, носит белый платок.
Казахи
Көр тартады — (свернутым платком) завязывают лоб, причем угол платка торчит над головой, чтобы от плача не болела голова.
Плакальщицы
Кыргызы и казахи
Не все вдовы умеют причитать. Поэтому на похороны приглашают плакальщиц (йилаукер катын). Плакальщица (например, вдова) никогда не сидит на земле, а на постели или на чем-нибудь другом. Она подпирает себе обеими руками бока и наклоняется туловищем вперед. У кара-кыргызов вдова должна сидеть на земле спиной к двери; на подогнутой левой ноге покоится левая рука; правая ее нога поставлена ступней на землю. На колене правой ноги находится локоть правой руки, подпирающей щеку5.
1 Табу на людей в трауре, в том числе на вдов (вдовцов), было известно многим народам мира и связано со страхом перед привидением, которое якобы находится поблизости от табуированного {Фрэзер Дж. Указ. соч. С. 2 3 4—23 7). Вдовцы (вдовы) теряли на период траура все гражданские права. Они не имели права появляться на людях, проходить через селение и вообще общаться с внешним миром, возделывать сад, заниматься хозяйством и т.д. Делать что-либо они могли только ночью и в полном одиночестве. Никто при этом не должен был видеть их (Фрэзер Дж. Указ. соч. С. 23).
В ряде селений Ферганской долины все женщины, члены семьи умершего, должны были быть в доме умершего 40 дней, оставив свои семьи на попечение мужа и его родственников. Навещать свою семью они могли только ночью {Кармышева Б.Х. Архаическая символика... С. 148). У хакасов вдова в течение 40 дней не только не имела права заниматься хозяйственными делами, общаться с родственниками, соседями, но вообще как бы находилась во власти потустороннего мира и теряла человеческий облик: надевала одежду наизнанку, расплетала косы, как это делалось покойницам. Завершение ее траура обставлялось как возвращение ее в мир живых (Традиционное мировоззрение тюрков. II. С. 162).
Последнее объяснение нам кажется более точным. Вдова (вдовец) и ближайшие родственники покойного как бы тоже уходили из этого мира в мир иной, а потому, естественно, что они не могли общаться с людьми, заниматься земными делами. Не рядом с ними был призрак умершего, а они сами были “покойниками” и потому наводили страх на окружающих, и потому были табуированы. В нашем случае вдове-кыргызке достаточно было отворачивать лицо от посторонних, но не одноаульцев, что говорит об определенной трансформации обряда. Но в “черную кибитку”, т.е. юрту, где занимаются хозяйственными делами, варят пищу, вход ей был запрещен.
2 Объясняется, видимо, зороастрийским представлением о нечистоте трупа и всего, что с ним соприкасается.
3 Элечек — головной убор замужней женщины. А поскольку вдова таковой уже не является, то, видимо, и элечек носить уже не должна. А платок, будучи тоже головным убором замужней женщины, является также и элементом траурной одежды (обратим внимание на запись Ф.А.Фиельструпа: «Девушка после смерти отца надевает платок»).
4 Замужняя дочь при трауре по отцу волос не распускает, может быть, потому, что она теперь принадлежит роду мужа, а не отца.
5 Неясно, почему у казахов плакальщица не сидит на земле, а у кыргызов должна сидеть именно на земле.
Федор Артурович Фиельструп (19.02.1889-07.12.1933) – российский, а затем советский ученый-этнограф. Один из первых специалистов-этнографов, изучавших кыргызов центрального Тянь-Шаня. Закончил романо-германское отделение историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета. Член Комиссии по изучению племенного состава населения СССР и сопредельных стран Академии наук СССР. Материалы этой Комиссии должны были послужить основой для проведения национального размежевания СССР. С экспедициями он объездил огромную территорию СССР (от Приуралья до Ферганской долины и от Алтая до Кавказа и Крыма). В результате этих поездок ученый собрал большой фактический материал по этнографии различных тюркских народов страны, особенно казахов и кыргызов.
